Сафари для жизни. Как сделать мечты реальностью и никогда не переживать о потраченном времени

– Итак, мы выбираем испытания, чтобы, оставив их позади, сказать себе, что действительно чему-то научились. Что действительно чего-то достигли. И мы не знаем точно, как эти испытания себя проявят, – добавила она. – Знаем только, что столкнемся с ними, когда будем на игровой площадке. Но потом мы рождаемся на Земле и не помним, что именно выбрали. Не помним, что пришли откуда-то еще и куда-то еще пойдем потом. Мы просто видим игру, видим защитников и жалеем, что нам досталась непростая игра. А вселенная почти непрерывно пытается напомнить нам о тех испытаниях, которые мы выбрали. Она пытается вдохновить нас выиграть игру, подняться в своем мастерстве над уровнем защитников. Напоминания начинаются с мелких и почти безболезненных. Но когда мы не обращаем на них внимания, вселенная становится настойчивее. То, что некогда было легким похлопыванием по плечу, становится громом и молнией, а потом целым ливнем напоминаний, и у нас остается только два выхода – либо вспомнить, либо умереть. И для тех, кто вспоминает, и берется за трудности, и преодолевает их – а они всегда нам по силам, иначе мы бы изначально не выбрали их, – небо расчищается, и мир выглядит вот так… – с этими словами Ма Ма Гомбе указала на раскинувшийся перед нами вид. – Мы видим, какой на самом деле рай, эта наша игровая площадка.

Она немного помолчала.

– Когда муж избил меня настолько сильно, что я потеряла ребенка, это была моя гроза с ливнем. Это был «будильник», заставивший меня вспомнить, откуда я пришла, зачем я здесь и куда отправлюсь после этого. Мы сами выбираем себе испытания, юный Джек. Я пыталась помочь той девочке вспомнить, как она выбрала свои испытания, – пока вселенная не послала ей знак, подобный тому, что получила я.

Я внимательно посмотрел на Ма Ма Гомбе.

– Как такое может быть, что ты не испытываешь к нему ненависти – после всего, что он с тобой сделал? Даже мне он ненавистен, а ведь я его в глаза не видел. И ненавистен мужчина, который может так поступить с женщиной.

– Один из пунктов моей Большой пятерки для жизни – знакомиться с людьми со всех концов света, – ответила она. – Я хотела этого с тех пор, как прочла одну особенную книгу, когда была очень маленькой. Это была история о детях из других стран, которые очень отличались от моей, и она меня завораживала. Я отложила эту мечту в сторону, когда муж начал меня избивать. Но в то утро, уйдя из его деревни, я приняла решение воплотить эту мечту в реальность. Я не знала, как сделаю это, но знала, что хочу именно этого. Спустя три дня пути я набрела на лагерь путешественников. От них как раз сбежал кашевар, прихватив с собой бо́льшую часть продуктов. Проводник спросил меня, не смогу ли я их выручить. Вечером я пошла в джунгли, собрала коренья и травы и приготовила их с мясом дичи, добытой проводником. И так сделала первый шаг к исполнению своей мечты. Одна из женщин в той группе оказалась драматургом, и от нее я узнала то, что позволило мне перестать ненавидеть мужа.

Ма Ма Гомбе перевела дыхание и продолжила:

– Я никогда прежде не слышала о пьесах и театре. Она объяснила мне, мол, это когда люди притворяются, что делают всякие вещи. Они ведут себя определенным образом, все роли и реплики распределены, и они совершают разные действия, но так, чтобы все выглядело правдоподобно.

Однажды вечером я лежала у костра, глядя на звезды, и внезапно мне все стало ясно. Я пришла сюда, чтобы прожить жизнь. Я сама усложнила ее для себя, выбрав определенные испытания для преодоления. И, коль скоро я их выбрала, кто-то должен был играть роль защитника на игровом поле. Кто-то должен был произнести определенные реплики и действовать, чтобы эти испытания казались правдоподобными.

И у меня случилось виде́ние: когда я умру, я увижу всех людей, которые встречались мне при жизни, а не только тех, кто были моими друзьями и союзниками. И тогда пойму, что все те люди, которые создавали для меня самые большие трудности и препятствия, на самом деле были всего лишь актерами в моей пьесе. Что они мысленно твердили, произнося вслух свои реплики: «Освободись, Гомбе! Не слушай меня. Это просто реплики из пьесы. Освободись!» Я увижу этих людей, и они будут приветствовать меня громче всех. Ведь именно они больше всех надеялись, что я смогу рассмотреть суть за их костюмами и отрепетированными репликами. Их самым большим желанием было, чтобы я одолела их и воплотила свою Большую пятерку для жизни.

Вот почему я не ненавижу своего бывшего мужа, юный Джек. Я вижу его таким, какой он есть, и понимаю, какую роль он сыграл в моей жизни.

Пару минут я сидел молча.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что то, что он делал с тобой, было нормально? – недоверчиво произнес я.

– Юный Джек, есть разница между пониманием, что люди – актеры в нашей жизни, и позволением им продолжать играть эту роль. Когда понимаешь, что все происходящее – это пьеса, заодно понимаешь, что ты сам режиссируешь ее. Для меня речь не о том, что – нормально, а что – нет. Речь о том, чтобы дать себе право выбирать, какой будет моя пьеса и кому я позволю в ней быть.