Сафари на черепашку

– Надо же хорошо подготовиться, – ответил Слава и глянул на меня, – до свидания, рад был познакомиться.

Я кивнул, удивляясь в душе лживости юноши. Впрочем, следует признать, что он крайне талантливый актер, мастер перевоплощений, этакого паиньку из себя корчит, а на самом деле дурит голову наивному деду. Может, стоит открыть Загребскому глаза?

– А это Галечка выходит из роддома, – продолжал тем временем профессор, – в одеяле Славик, моя теперешняя единственная радость. Спасибо доброму господу, послал мне замечательного внука, чистого, трепетного мальчика. Знаешь, Ваня, он невероятно переживает за маму! Сердце кровью обливается при виде его страданий. Я намедни так его порадовать хотел, что, несмотря на скудость средств, приобрел мальчику… этот… ну… с музыкой…

– Радио?

– Нет.

– Телевизор?

– Да нет.

– Магнитофон?

– Другое.

– Плеер?

– Что?

– Переносной проигрыватель.

– Такой бывает? – заморгал Загребский. – Скажите пожалуйста!

Я сдался и открыл следующий альбом, профессор моментально забыл о предыдущей теме разговора и ухватился за следующую.

– Тут Галечка ведет Славика в школу.

Я сдержал тяжелый вздох: нет, Загребскому нельзя сообщать правду о внуке, и потом, старик попросту не поверит мне, выгонит с позором. А как вы поступили бы на его месте, услыхав клеветнические высказывания в адрес любимого внука?

* * *

Выслушав по телефону мой отчет, Нора коротко велела:

– Ваня, срочно домой.

– Что-то случилось? – напрягся я.

– Нет, но у меня возникли весьма интересные идеи, – туманно ответила хозяйка.

– Уже лечу, только разрешите зарулить в аптеку, Николетте нужно лекарства купить.

– К сожалению, от вздорности, жадности и вредности микстур пока не придумали, – отрезала Нора. – Ладно, так и быть, дуй в аптеку, и домой.

За прилавком стояла молоденькая розовощекая провизорша.

Я протянул ей список с продиктованными Николеттой лекарствами. Толстушечка, радостно улыбаясь, взяла у меня листок. Затем достала и положила на прилавок коробочки с препаратами.

– С вас семь пятьсот.

Я чуть не упал.

– Сколько?

Девушка оглянулась, потом подмигнула мне и заговорщицки шепнула:

– Себя, любимого, лечите?

– Нет, – отчего-то тоже шепотом ответил я, – маменьку.

Девушка совсем понизила голос и практически одними губами сказала:

– Не тратьтесь зря. Сейчас я вам кое-что объясню. Во, глядите.

Продолжая опасливо оглядываться, провизорша выудила из-под прилавка большую пластиковую банку, в которой, похоже, лежало полкило таблеток.

– Это что? – спросил я.

Девушка потрясла банкой.

– Российский препарат, делают его давным-давно, уж и не припомню, сколько лет. Стоит эта фигня – две копейки сто таблеток, а по сути, это полный аналог американского.

– Вы уверены, что эти средства полные аналоги?

– Да, – закивала девушка, – состав сравните, читайте.

Я углубился в изучение вкладышей и спустя пару минут воскликнул:

– Но почему же тогда американская фирма до сих пор не прогорела? Отчего люди покупают это лекарство за огромные деньги?

Девушка улыбнулась:

– Тут чистая психология. Наш больной уверен, что отечественная медицина и фармацевтика – полная лажа, ничего хорошего сделать не могут. Но ведь это неправда. Да, растворимый шипучий аспирин придумали не мы, но ведь полно разработок наших ученых. Ну, допустим, вакцина от полимиелита. Ее изобрели советские врачи, а потом весь мир у СССР закупать стал, и много других примеров. Но российскому потребителю упорно внушают: свое родное – дерьмо, вот американское – это да. Чушь собачья. Другое дело, что импортные производители наших по всем статьям упаковкой бьют. Во, глядите, у американских таблеток глянцевая коробочка, яркие надписи, любо-дорого посмотреть, к упаковке приложен крохотный календарик и карандашик, вы вроде как должны числа приема отмечать.

Еще иностранцы рекламу забабахивают, а народ на телик падок, раз какая-нибудь звезда эти таблетки пьет, то и им всем подавай. Какая наивность! В общем, хитростей полно. Я бы этих врачей придушила!

– Врачей? Почему?

Девушка легла грудью на прилавок и еле слышно зашептала:

– Знаете, как эти дорогущие лекарства продвигают?

– При помощи рекламы? – предположил я.

– Если б только так, то полбеды. Дилеры ходят по больницам, поликлиникам, аптекам и говорят: «Продавайте наши лекарства, за каждую купленную упаковку будете иметь процент». И ведь выплачивают аккуратно. Конечно, терапевт начнет советовать этот препарат, он же деньги получит. Ну, чего, готовы бешеные бабки за яркие коробки платить?

– Лучше я подумаю, спасибо за разъяснение, – воскликнул я.

Девушка кивнула и принялась убирать лекарства.

Глава 19

Нора встретила меня сердитым возгласом:

– Ну сколько можно жвачиться! Ваня, ты проиграешь даже на черепашьих бегах.

– За Че мне точно не угнаться, – улыбнулся я, вспомнив чудовище, обитавшее в аквариуме у Евгения.

– Хватит болтать ерунду, отчитывайся! – рявкнула Нора.

Я приступил к пересказу своей беседы с Загребским.

– Естественно, ты, как всегда, записал разговор на диктофон? – прервала меня хозяйка.

– Конечно, вот, пожалуйста.

Нора повертела в руках крохотный аппаратик.