Сафир. Распутье (СИ)

Вот только в связи с этим возникает один вопрос… А нужен ли он теперь Ноксу? Тот ведь призывал его когда он был в свите богини, во многом для того, чтобы рядом с ней был его служитель, а теперь, когда они разделились, нужен ли он богу Тайн? Быть может, его сомнения и нерешительность оскорбили бога Ночи и тот отверг его? И не получится ли так, что его «козырь в рукаве» уже и не козырь вовсе?

— Что, Козлик, промок? — обернувшись в седле, ехидно поинтересовалась у него Камилла, — Не боись, сегодня ночевать будем под крышей! Вон, как раз, ферма какая-то. — сказав это она направила лошадей к виднеющемуся в сумерках дому и уже минут через десять они были на месте.

Спрыгнув с седла она выхватила из ножен кинжал обратным хватом и направилась к крыльцу. Поднявшись на него Камилла ударила в дверь ногой, чуть было не сорвав её с петель и принялась орать: «Эй! Хозяин! Принимай гостей!»

Минуту спустя дверь открылась и на крыльцо вышел хозяин дома. Выражение его лица было одновременно испуганным и решительным. В руках он сжимал увесистую дубинку, всячески демонстрируя готовность пустить её в дело.

— Фу! Брось бяку! — произнесла Камилла и резким движением выбила оружие из рук хозяина дома, после чего ловко перебросила кинжал из левой руки в правую и обратно. — Слушай меня внимательно, фермер. Мы остановимся на ночь вон в том сарае, а утром уедем. Более мне от тебя ничего не нужно. И если ты или кто-то из твоей семьи не станет делать глупостей — то никто и не пострадает. Под глупостями и подразумеваю попытку приблизиться к месту нашего ночлега. Просто закрой дверь и пусть никто не выходит из дома до рассвета. Это ведь не сложно? Мне бы не хотелось оставлять за собой пепелище, но что поделать, не люблю идиотов.

— Вам что-то ещё нужно? Еда, питьё, корм для лошадей? — выдавил из себя хозяин дома.

— Это так мило! — ухмыльнулась Камилла. — Нет, не хочу быть чем-то обязанной. Будет вполне достаточно, если там будет сухо и хватит места для нас и для лошадей.

— Полагаю, с этим проблем быть не должно. — осторожно произнёс фермер.

— Ну и хорошо! — ответила она, ухватила лошадей под узцы и направилась к сараю. — Прощай! — бросила она через плечо. — Надеюсь больше не увидимся!

Фермер ещё раз глянул на Камиллу, на сидящего на лошади Пьера со связанными руками, развернулся и вернулся обратно в дом, закрыв за собой дверь.

* * *

В сарае и в самом деле оказалось вполне комфортно. Треть занимали тюки с сеном, а на стенах висел незамысловатый фермерский инструмент. Никакой грязи или неприятных запахов. Пьер взглянул на себя и мысленно усмехнулся, как же снизились его ожидания! Ещё недавно ему не всякий трактир сгодился бы, а теперь он рад и сараю.

Камилла помогла ему спуститься с лошади, после чего развязала его затёкшие от верёвок руки, после чего быстро и ловко скрутила их заново, но уже у него за спиной. Будь его руки связаны так всегда — он бы не смог держаться за седло и неизбежно падал бы с лошади, а оставь она его руки связанными спереди, бард улучил бы момент и взял бы тот серп со стены…

Но нет, шанса освободиться и сбежать охотница за головами ему не давала. Даже нужду приходилось справлять с затянутым на шее «поводком» и остриём кинжала уткнувшимся между лопаток. Мерзкие ощущения, делать свои дела на виду, да ещё и под угрозой оружием. Отдать должное, Камилла всё это никак не комментировала и вообще, воспринимала на редкость равнодушно, словно и вправду козлика пасла…

Пьер немного прошёлся, разминая ноги после пяти часов в седле, его же похитительница занялась лошадьми, сняла с них поклажу и сёдла, одела на морду каждой мешок с овсом в качестве ужина. Стоять и смотреть на это желания у него не было. Что ещё он мог сделать? Станцевать?

Бард отправился к куче сена, попинал немного его ногой, чтобы убедится, что там нет посторонних предметов, после чего упал на него спиной и уставился в потолок. Монотонный шелест дождя по крыше сарая успокаивал и навевал лёгкую меланхолию, обычно Пьеру не свойственную.

В конце концов вид балок ему наскучил и он скосил глаза на охотницу за головами и недоуменно приподнял бровь. Разобравшись с лошадьми и поклажей Камилла принялась стягивать с себя промокшую верхнюю одежду и вешать её на верёвку, натянутую между опорными столбами.

— Слушай, Козлик, давно хотела у тебя спросить, — произнесла она не оборачиваясь, — зачем ты прирезал герцогиню? Зачем изнасиловал — ещё могу понять, а зачем прирезал? Ты ж, насколько я вижу, в глубине души тот ещё телёнок, это не твой стиль. Как же так вышло?

— Это герцог так заказ состряпал? — вяло спросил Пьер.

— Хочешь сказать, — ответила она, — тут есть какие-то неточности?