Сага-фэнтези о Синдбаде-мореходе и его друге Ибн-сине

— …Нам нужно как можно скорее похоронить убитых, принцесса, перевязать раненых и убраться отсюда. Кто знает, не захотят ли кентавры вернуться с подкреплением?

— Вы — капитан, вам и командовать! Перепоручаю вам свой отряд, себя же предлагаю в качестве вашей помощницы, хотя бы на то время, пока наши экспедиции будут вместе. Согласны?

— Это мудрое и дальновидное решение, принцесса! — сделал комплимент Ибн-Сина, — Объединив наши силы, и мы, и вы — только выиграем!

— Тогда за дело! — распорядился Синдбад.

Глава 15. Принцесса Дорота

Погибших похоронили в одной братской могиле, которую наскоро вырыли на склоне холма. Солдаты и матросы работали быстро и слаженно. Почва к тому же оказалась мягкой и податливой, так что яма появилась за считанные минуты.

Потери, как вскоре выяснилось, были следующими: у Синдбада — четверо матросов и трое слуг; у принцессы — пятеро солдат, в чис ле которых был молоденький офицер, которому Дорота оказывала знаки внимания из-за его исключительной привлекательности. Бед нягу поразила дубина кентавра. Удар пришёлся в лицо, которое пре вратилось в кровавое мессиво.

Прощальная церемония с погибшими длилась едва ли секунды. Смахнув слезинки с глаз, принцесса махнула платочком и яму быстро закопали. За это время всех раненых перевязали и рассадили по пово зкам. Наиболее тяжёлых уложили на отдельную телегу с подстилкой из душистого сена. При них постоянно дежурили знахарь Синдбада и лекарь принцессы с двумя помощниками.

Спустя пол-часа объединённый караван спустился с холма в долину и ступив на плиты заветной дороги, со всей возможной ско ростью покатил вперёд к синеющим на горизонте горам.

Повозок в экспедиции принцессы насчитывалось на две больше,

чем у Синдбада. Но у неё не было боевых колесниц, только ломовые телеги, да ещё её личная карета с облегчёнными рессорами. Но от ка реты Дорота принципиально отказалась, предоставив её раненым. Она предпочла продолжить путь в седле, в окружении новых знако мых.

Девушка скакала между друзей как заправская наездница, чем вызвала их немалое восхищение. Синдбад с учёным не сводили с неё горящих взоров и всю дорогу развлекали беседой. Причём темы

выбирали разные, лишь бы заинтересовать и разговорить свою пас сию.

— …Да будет вам известно, что я давно уже наслышана об одном Си ндбаде из Багдада, — призналась с улыбкой Дорота, — Моя кормилица-персиянка все уши прожужжала мне во младенчестве о похождениях

некого Синдбада-морехода. Признаюсь, я считала её роскозни обыч ными народными сказками, настолько невероятны были приключе ния этого героя.

— Возможно вы удивитесь, принцесса, но у моего друга такое же прозвище — " мореход"! — заявил Ибн-Сина.

— Ой, как интересно! — захлопала в ладоши принцесса, опустив пово дья, и с интересом уставилась на Синдбада, — Значит, вы тоже зав-

зятый путешественник? И, конечно, во всём стараетесь походить на своего сказочного тёзку?

Синдбад смутился, не зная, что ответить. За него слово взял

Ибн-Сина:

— Моему другу не надо ни на кого походить! Он и есть тот самый Синдбад-мореход из сказок. Вернее, сказки были сложены именно о

нём!

— Скажете тоже! — фыркнула не поверив принцесса, — Да ну вас!

— Точно, точно…

— Мой друг просто шутит! — Синдбад заставил себя смущённо улыбнуться, исподтишка показав учёному кулак, — Кстати, а ваша начитанная кормилица ничего не рассказывала вам об учёном Ибн-Сине из Багдада? Если да, то он скачет сейчас рядом с вами.

Принцесса лукаво взглянула на учёного.

— Вы знаете, капитан, нет! Не рассказывала… Но это имя мне всё равно знакомо! Хотите услышать от кого?

— Да! Да!

— Одна моя знакомая из Рима, жена проконсула, была как-то до безумия влюблена в человека с таким именем. Он клялся ей в любви

называл единственной, получил своё и…исчез! А потом выяснилось, что у него море таких возлюбленных по всей Ойкумене, не говоря уже об империи. Конечно, это не вы, мой друг? Это только случай ное совпадение имён?

Ибн-Сина ничуть не смутился. Он только прищурился, хитро подмигнул принцесе и задорно расхохотался.

— Как имя той вашей римской патрицианки, сударыня?

— Ховрония!

— А-а! Да-да! Припоминаю! Это были незабываемые мгновения…

Принцесса тоже рассмеялась, погрозив учёному пальчиком:

— Ах, вы, ловелас насчастный! Когда-нибудь вам отольются слёзы бедных покинутых вами девушек.

— Если бы девушек! — попытался оправдаться учёный, — Если бы бедных!

— Не всё ли равно! Кстати, вы обещали поведать мне о судьбе моего верного первого визиря Мыстафы, — сменила она скользкую тему.

— Не такой уж он и верный! — буркнул Ибн-Сина, отгоняя приятные воспоминания.

— Он негодяй, вор и предатель! — вскричал Синдбад.

Принцесса возмутилась.

— Как смеете вы оскорблять моего самого честного и преданного придворного на свете, господа?! — её негодованию не было границ,