Сага о Бриттланде

Уже совсем стемнело. На улице ни души. В отдалении подвывала чья-то псина, из соседского дома через открытые ставни доносился гулкий храп, ухала бабенка, еле слышно плакал ребенок. Тихо.

Альрик толкнул дверь, присел, уклоняясь от удара, и рванул внутрь. Я вдохнул и остался дожидаться снаружи. Женский писк, удар, еще удар, кажется, стол опрокинули. И котел. И миску грохнули.

— Заходи.

Я втащил мешок с тяжелыми плащами и железом. Альрик уже высекал огонь и запаливал лучинку. Леофсун с медленно наливающимся синевой ушибом лежал за перевернутой лавкой, его сестра, всхлипывая, жалась в дальнем углу.

— Надень на него шлем и плащ, второй — на себя, — приказал хёвдинг. — Ты надень пояс с ножом и что там у тебя еще есть. Да не хнычь, не убивать пришел. Живее!

Я пожал плечами, поднял бритта, обернул плащом, закрепив у горла фибулой, прямо на пустую рыжую голову нахлобучил шлем.

— Оба идете с нами. И ни звука. Завтра с утра я вывезу вас из города. Высажу возле леса. Все понятно?

Леофсун всунул в поясную петлю топор, обнял сестренку и кивнул.

Вчетвером мы беспрепятственно вернулись на Волчару, девку уложили спать в бочку и сказали, чтоб без разрешения носа не казала. Кинули ей туда шкуру, чтоб спать было сподручнее. А парень так и улегся со всеми вповалку, шлема и плаща не снимая. Я же спать не стал. Хоть я и хотел помочь Леофсуну, но уж больно его рассуждения о рунах, силе и тихих убийствах напомнили Дагмара. Тот ведь тоже ради силы готов был на подлость.

Может, этот бритт решит, что сестра не так уж и важна, и прирежет моих братьев? А что? Вон они спят, три дня гуляли, пили, по бабам бегали, измотались. Любой из них руну Леофсуну поднимет. А если двух или троих убить? И лесным бриттам будет чем похвастаться. А сестру, может, и не убьют.

Так что я сидел с топором в руке, вглядывался в еле заметные силуэты, вслушивался в каждый шорох. Волны лениво хлюпали по борту, успокаивая и укачивая меня, но я за последние два дня неплохо выспался.

Когда один из спящих вдруг поднялся и, пошатываясь, двинул к борту, я чуть не подпрыгнул на месте, но то был трехрунный, не бритт. Пожурчал и обратно улегся.

Стоило восточному краю неба зарозоветь, как Альрик поднял всех ульверов. Еще пара судов также готовились к отплытию. К каждому подходили местные дружинники, кого осматривали, с кем лишь словами перебрасывались. Вот и к нам подошел мой знакомец Види.

— Уходите? — обратился он напрямую ко мне.

— Пора тварей ловить. Вот только не знаем, куда и двинуть сначала.

Види посмотрел на ульверов, вставляющих весла в уключины, заметил Леофсуна в шлеме, кивнул на него:

— А чего в железе?

— Да молодой еще. Считает, что нужно всегда быть настороже: в шлеме и с оружием. Еле уболтали щит положить.

Хускарл посмеялся, потом дернул головой, мол, давай-ка поговорим. Я глянул на Альрика, тот разрешил, так что я перепрыгнул обратно на пирс. Види отвел меня в сторонку и зашептал:

— Есть одно место. Там почти всегда можно две-три твари найти. Местные хирды туда не ходят, уж больно твари неудобные, да и не каждому по нраву болота, но в рунном доме тех тварей берут охотно.

— Коли поймаем и плату за них получим, десятина с первой поимки тебе пойдет, — сказал я, будучи уверен, что Альрик согласится на такой размен.

— Годится. Так вот…

Я позвал хёвдинга, и Види при нем подробно описал, как туда добраться, про тварей сказал лишь, что те трех-четырехрунные, но мерзкие донельзя. Потом хлопнул меня по плечу, махнул своим, что все в порядке. И мы отплыли.

Понемногу Сторборг отступал все дальше, размывался за холмами и лесами, пока вовсе не скрылся из вида. Корабли, вышедшие с нами, ушли вперед. Тогда Альрик поднял крышку на бочке и помог девчонке выбраться, Леофсун потянул было шлем, но хёвдинг запретил ему это делать. По слову Беззащитного я увязал немного снеди в тряпицу, передал девчонке. Волчара подошел к удобному низкому месту на берегу, мы вчетвером сошли с корабля и чуть углубились в лес. Только там я забрал шлем и плащ у бритта.

— Дальше сами, — буркнул Альрик.

Леофсун поклонился нам, неуверенно улыбнулся сестре, и они вдвоем пошли от реки.

— Зачем? — спросил я. — Зачем ты им помог?

— В Сторборге их рано или поздно бы поймали. Стали бы спрашивать, кто помог, кто знал, могли и тебя отыскать.

— Я имя свое не называл. А теперь чего? Всех вместе ловить будут?

— Надейся, что лесные твари их раньше сожрут.

Сказал и пошел к кораблю.

Я почесал лоб. Есть у Альрика странная черта: больно любит помогать всем подряд. Если глянуть на его хирд, особенно в самом начале, так ведь смех, а не хирд. Рыбак, от которого хлопот было больше, чем пользы, Тулле-изгой с приступами ярости, слишком пригожий Хвит, Энок с глазами в разные стороны. Я — совсем еще мальчишка, который толком не умел ничего, а врага нажить успел. А Видарссон? Сбежал от отца. Сварт — тоже своего рода изгой. Аднтрудюр хоть нормальный.

А как Альрик влез в драку ярлов и выбрал не самого сильного? Как помогал сакравору после смерти его ярла, хоть мог впасть в немилость у самого конунга?