Сага о девочках. Песнь первая

Сил оставалось всё меньше, как и запаса энергии, питающей датчики снаряжения. Хитиновые чмыри, конечно же, были не очень-то бойцами. Собственно, они были весьма бестолковыми, но их было слишком много. И кое-кому из этих мразот всё же удалось достать до тела Мадам. Суперкостюм свою работу выполнял, обеспечивая безопасность. Но его изготовители не предполагали, с какой интенсивной нагрузкой он столкнётся. Так что несколько разрезов, хоть и всего в пару сантиментов, но появились. А соответственно, и повреждения самого организма отважной воительницы имели место быть.

Усталость, головная боль, сломанный ноготь… Хотя ноготь – это больше морально-психологическая травма, и сильное болезненное жжение в местах поражения защиты жалами электрокреветок. Всё это заставляло Мадам снижать темп перемещения по катакомбам и оперирования катаной в схватках.

Сколько было поворотов, сколько пройдено коридоров, сколько покрошенных в капусту креветок, Мадам уже не могла сказать хоть с какой-то примерной точностью. От карты толку не было, она не соответствовала совершенно. И сколько прошло времени, сказать было трудно, но, видимо, предостаточно, так как вся электронная хрень из комплекта спецснаряжения уже успела выдать последний выдох, знаменуя прощальным пиканьем кончину кремниевой жизни.

Мадам продолжала упёрто двигаться по коридорам подземелья. Сбросив все гаджеты, ставшие бесполезными, и оставив только портупею с пистолетом, подсумник, шокер от Маркиза, и катану, боевая девица смело боролась с хитиновой охраной коридоров и с обезвоживанием. А к и без того сильной мигрени, прибавилась ещё и одышка из-за духоты, сделав эффективность когнитивных функций ниже того уровня, который можно считать приличным даже для блондинки.

Мадам была в полном моральном праве лечь на обратный курс. Это было одним из вариантов развития событий. И, возможно, Мадам, так бы и поступила. Но только не в это раз. Просто второго раза не будет. Заставить себя второй раз шинковать мерзких существ, от которых она испытывала непреодолимую тошноту, геройская геройка не смогла бы. Это было её собственное мнение, и она этому мнению доверяла. И потому выход был только один – идти вперёд, во что бы то ни стало идти вперёд.

Кто, если не она? Вот она сама, сильная и ловкая, на ногах уже еле держится. И не столько от усталости и ранений, сколько от этой невозможной головной боли. И как долго она эту боль терпит, она и сама не знает, но уж точно несколько часов. А вот её бывший подчинённый такую боль выдержал меньше двух часов, и то ему повезло, что до выхода из подземелья успел добраться. И никакие суперкошкодевочки тут ничего сделать не смогут. Да и вообще, от этих кошкодевочек толку никакого. Вообще от них толку ноль. И если разгребать всю эту беду, то только ей самой.

Она достаточно подготовлена для такого рода дел. Она сильная. Она – выносливая. И она – умная. А уж умная и сильная девушка всегда найдёт выход из любого положения. Вообще из любого. Даже вот из такого, когда голова раскалывается, в глазах всё плывёт, во рту пересохло, а ноги подкашиваются, и руки дрожат. И катана с каждым взмахом всё тяжелее и тяжелее. Из такого положения тоже есть выход. И до этого выхода можно добраться, если экономить силы, прижиматься к стене и отбиваться от скорпионов короткими точно выверенными ударами. Если экономить силы, то можно дойти. Конечно можно.

Если долго сидеть, то можно и уснуть, а спать нельзя. Враг же не спит. Враг – ждёт. Враг поджидает за очередным поворотом. А по характеру головной боли уже можно его численность определять. Поэтому Мадам не спала. Она медленно брела, всё чаще и чаще делая остановки, опираясь о стену, жадно, как рыба на берегу, хватая пересохшим ртом воздух, в котором кислорода становилось всё меньше и меньше. Немного отдышавшись, девушка с трудом отталкивалась от стены свободной рукой, держа во второй катану, которую перестала убирать в ножны, так как их в одной из схваток со стражами катакомб потеряла, и продолжала брести до очередного поворота за которым ждёт враг.

И снова схватка, но уже не такая стремительная. Прижимаясь в стене спиной, девушка уходила в глухую оборону, старательно сберегая силы, избегая лишних, нерезультативных выпадов, чтобы одним точным движением лишать нападающего жизни. Она считала. Но считала не бездыханные тушки врагов, и не шаги, а свои собственные вдохи и выдохи, чтобы на седьмом сделать один решающий удар.

Какой по счёту был коридор, какой по счёту был поворот, Мадам не знала. Но она занял одно, назад дороги нет. А то, что перед ней стая косорылых креветок раза в три больше предыдущих, намекало на то, что и вперёд пути тоже, очень даже может быть, нет. Чтобы идти вперёд нужны силы. Силы нужны не только чтобы передвигать неслушающиеся ноги, но, и чтобы заставить слушаться руки с трудом удерживающие катану. И ещё силы должны быть для того, чтобы всю эту хитиновую тварь превратить в жюльен.