Сага о Годрланде

В Бездну договор! Надо возвращаться! Лучше прийти сюда еще раз, но с хорошим проводником.

— Кого лечить? — спросил подошедший Леофсун. — Сварта или фагра?

Я хотел было назвать Сварта, но задумался. Наш Полутролль на девятой руне, притом получил ее совсем недавно. Тварей на руну не хватит, раны его не столь плохи, рано или поздно под даром Дударя затянутся. Да и как убить так, чтоб Сварт получил благодать? Ножом или топором ведь не выйдет, а руками давить прыгуна замучаешься. Пистос же совсем плох, и ему на шестую хватит одной-двух тварей. А еще он первым бросился за Свартом в озеро, это немалого стоит.

— Фагра, — с неохотой сказал я.

Рысь кивнул и убежал. А я только сейчас сообразил, что он получил десятую руну. Скоро в хирде будет еще один хельт! Жаль только, что это не Дударь. Его дар был бы сейчас полезнее.

Через Рысь я понял, что Пистос получил заветную руну и стал хускарлом. Правда, вряд ли боги наделят его хоть чем-то, кроме здоровья, ведь тварей-то он убивал не сам. Да и что за желания могут быть у беспамятного? Впрочем, одной заботой стало меньше.

* * *

Уже хирдманы закончили свежевать тварей, уже пустынники растерли шкуры какой-то вонючей кашей и соскребли с костей ненужную плоть, а Живодер всё продолжал ворожить над беспамятным Лундваром. Он выцедил несколько чаш крови, для чего сделал еще несколько порезов, посыпал раны неизвестным порошком и даже взял сердце прыгуна, истолок его в жижу и скормил пару ложек Отчаянному.

— Гзязь там, — сказал бритт, тыкая пальцем раненому в живот. — Никак не мозу забзать.

Лундвара охватила лихоманка, его знобило, хотя жара стояла несусветная.

— Тзавки нузны, тзавки. А где взять? — продолжал твердить Живодер.

— В городе. Поди, тут тоже есть хоть какие-то лекари, — ответил я.

Хотя я не особо-то и верил в здешних целителей, того же Ерсуса они не спасли.

Надо сворачиваться и возвращаться. Но не успел я ничего сказать, как Коршун услыхал новую тварь. Что ее приманило: запах крови или блеск озера?

— Рысь, остаешься с ранеными!

Не дай Скирир, он получит еще одну руну…

Новая тварь походила на многолапую ленту с десятком острых жвал на обоих концах. Она неторопливо заползла на место недавнего побоища и начала пожирать остатки плоти прыгунов. Значит, пришла на запах крови.

— Ерсус говорит, что ее панцирь ничуть не хуже, чем у камненогов, — сказал подошедший Хальфсен.

А ведь я почти решил уйти без боя…

С этой тварью сражаться было легче, чем с огненным червем: знай себе руби, отсекай лапы и протыкай где ни попадя, чтобы отыскать сердца. Если, конечно, не считать того, что тот панцирь еле прорубался семирунным воином. И если не считать, что даже порубленная на куски тварь продолжала жить.

Квигульв пригвоздил один из жвалистых концов к земле, Вепрь замахнулся пошире и вогнал бродекс промеж крепких пластин. Я с несколькими ульверами тем временем удерживал второй конец, не давая твари извернуться. Вепрь ударил еще несколько раз и отрубил голову или хвост, тут было не разобрать. Мы с удвоенной силой набросились на нашу половину.

— Берегись!

Через стаю ульверы уловили опасность и едва успели отпрыгнуть. Отделенный кусок не сдох, как полагается, а на нескольких сохранившихся лапах подобрался со спины к Трудюру и едва не пронзил его жвалами.

— Там осталось одно из сердец! — воскликнул Эгиль.

Нам пришлось изрубить тварь на совсем мелкие части величиной в одну пластину, то есть примерно в два локтя длиной, и даже тогда те куски, в которых бились сердца, продолжали подрагивать.

Мы остались возле озера еще на день, чтобы содрать с твари панцирь, вырезать, очистить и сохранить сердца.

Ночью пришла еще одна стая прыгунов, но на сей раз я не стал подымать на них хирд. Мы с Квигульвом встали перед лагерем и выпустили рунную силу, чтоб отпугнуть тварей: я не хотел, чтобы кто-то еще отравился их кровью. И полночи мы смотрели, как проклятое озеро пожирало прыгунов. Сначала они застыли в точности, как Сварт и Феликс, а потом, когда лапы у тварей разъело, повалились прямо в воду. И к утру от них ничегошеньки не осталось. Озеро вновь мирно отражало безоблачное голубое небо, и ни единой морщинки не было на нем.

Глава 14

Обратно из пустыни Кхалед повел нас не той дорогой, что мы пришли, а повернул сразу к реке, чтобы часть пути пройти по воде. Там нас поджидали десятки всяческих тварей, кроме разве что камненогов, и некоторых не видали прежде даже пустынники. Хвала Скириру, почти все порождения Бездны были до двенадцатой руны, а с такими мои хирдманы справлялись неплохо. Разве что в начале каждого боя приходилось туго, до тех пор, пока мы не соображали, куда бить и чего опасаться. Некоторые твари были ядовитыми, другие укрывались под крепкими панцирями, третьи ловко уворачивались или прятались в песке. И дар Коршуна не раз спасал нас от неожиданных нападений.