Сага о Кае Эрлингссоне

Она улыбнулась мне, показала средний палец моим собратьям и убежала к своему хевдингу. А я с кряхтением попытался встать, чувствуя, как в онемевшем теле наконец забегала горячая кровь. Троллева девка! Как я драться буду, если толком кулак сжать не могу? Я попрыгал, помахал руками, поправил сползший шлем, затянул повязки потуже, взял копье. Теперь пусть приходят.

Только что они стояли вне досягаемости броска копья и вот уже мчались прямо на нас с громкими криками. Я невольно отступил и уперся спиной в щит сзади стоящего, оглянулся. Это был Вепрь. Он подтолкнул меня вперед и тоже заорал. Хирдманы рядом подхватили крик. Тогда закричал и я, вышвыривая из себя ненужные страхи и сомнения.

— Аааааа! Сдохните! Я убью всех! Тебе, Фомрир! Сноульверы!

Над головами пролетели стрелы, вражеские воины подняли щиты, прикрывая голову, и продолжили бежать. Один кувыркнулся, получив стрелу в ногу. Другой свалился и завизжал, держась за торчащее из живота древко. Были еще упавшие, но подступающую волну это не остановило. Откуда-то сбоку подтащили несколько бревен, положили одним концом на завал, а по ним легко взбежали орущие воины и спрыгнули прямо на нас.

Первого двурунного мы насадили на копья: мое вошло в живот, Тулле же пробил грудь. Осевшее тело стекло с наконечника, но я не успевал поднять копье — на меня налетел патлатый мужик в кольчуге. Сбоку меня прикрыл щитом Йодур, отпихнул его и рубанул мечом по ноге. Кольчуга! Да у них там что, сраные ярловы дети в наемники подались? Мне одного Роальда до сих пор по самые уши хватило. Я вонзил копье в горло окольчуженному, и одновременно бродэкс[13] Вепря врезался в его плечо, прорубая и броню, и кости. У меня промелькнула мысль, что зря это он, хорошая же кольчуга была.

Дальше мы работали в паре с Йодуром. Он прикрывал нас щитом, я встречал нового врага ударом копья, и пока тот пытался уйти из-под него, Йодур рубил мечом. Пот, текущий ручьем из-под шлема, разъедал глаза. Наконечник чужого копья скользнул по щиту и уже не грозил раной или смертью. Мой выпад под щит вспорол ногу выше колена. Воин упал в грязь, загребая рукой жидкое месиво из земли и крови. И сразу же с бревна спрыгнул следующий.

— А-а-а-а!

Двуручная секира медленно взмыла над моей головой, пока я возвращал копьё. Он не успевал! Отступая от моего выпада, рыжий сакравор наступил на чьи-то кишки. Подскользнулся, и мое копьё ударило не в грудь, а вспороло глубокую борозду по его лицу и вошлопод глазницу. Рыжий отшатнулся, выронив секиру. Я вытащил свое оружие и заметил на его наконечнике кроваво-белое яблоко. Это был глаз.

Лопнувшие кишки заполнили воздух вонью дерьма, которая вытеснила запахи крови и пота. Вепрь разошелся, и почти каждый удар его секиры прорубал любую броню, кожу, мясо и кости.

Следующий выскочка принял мой укол на щит, и глаз расплескался о дубовые доски. От отдачи свело левую руку, которую уже повредили в прошлом бою, и я не смог ударить в ответ. Йодур рубился с мечником справа. Я остался без защиты. Выскочка зарычал, размахнулся щитом и не заметил выпада Тулле. Копьё друга распороло ему щёку, раскрошило зубы и пронзило нёбо.

— Грлкл, — пробулькал парнишка, выплевывая кровь и ошметки зубов. И упал. Я подсек ногу Йодурова соперника, и меч тут же раскроил ему череп.

Через завал перескочил крупный воин с развевающимися черными волосами с огромным копьем в руках, железный наконечник, казалось, доходил аж до середины древка. Четвертая руна. Вот удача! Он заметил мое оружие и рванул ко мне, перепрыгивая через трупы. Йодур едва успел подставить уже порядком истерзанный щит под его удар и охнул, отступив на шаг. Лезть в бой без щита и стоящей брони было глупо с его стороны. Он же не Беззащитный. Но четырехрунный умудрился отвести мой удар древком. Быстрый! И сильный.

Я, Тулле и Йодур насели на копейщика вплотную, но не могли никак его достать. Он с легкостью отбивал наши удары, используя обе стороны копья. Я никогда не видел ничего подобного прежде. Копьем всегда тычут вперед и все, а этот изображал из себя настоящую мельницу. Но и он не мог нормально атаковать нас, так как стоило ему ударить в одну сторону, как в него бы ударили с другой. Йодуру приходилось тяжелее всего. Каждый удар, что он отбивал щитом, будто навешивал на него свинцовые гири. Мечник двигался все медленнее и медленнее. После очередного удара его левая рука опустилась, и щит выскользнул. Я подхватил его, и когда тупой конец копья понёсся вперед, вскинул для защиты, но не успел.

Торец копья ударил не в центр щита, как должно, а врезался в верхнюю его часть. От удара краем по скуле из глаз брызнули слезы, голова загудела точно колокол. Я прикрыл щитом голову и стал вслепую размахивать копьём в надежде, что зрение и голова придут в норму.

Первое, что я увидел, когда в глазах прояснилось, — это Тулле, который оседал на землю, зажимая окровавленный живот.