Сага о Хелоте из Лангедока

В этот момент в комнату ворвался гонец – несомненно, один из троллей. Желтые всклокоченные волосы торчали из-под сбитого набок тарелкообразного шлема, красные глаза слезились.

– Говори! – произнес Лаймерик.

– Морган вошел в Серебряный Лес! – выпалил гонец.

– Где Иллуги?

– Наблюдает.

– А дама Имлах?

– Снимает заклятие с могучего Форайрэ. Говорит, что успешно. Мы не решаемся ее тревожить вопросами...

– Хорошие новости есть?

– Да. Через день здесь будет делегация гномов с новым оружием.

– Это все? – отрывисто спросил Лаймерик.

– Да.

– Можешь идти.

Тролль поклонился и выскочил из зала. Лаймерик обратил на Хелота усталые, покрасневшие от бессонницы глаза:

– Теперь ты видишь, дакини, что мы ведем войну не на жизнь, а на смерть. Ни один меч не будет лишним, когда дойдет до великой схватки. Ты с нами?

– Да, – сказал Хелот, мрачнея. – Я с вами, Лаймерик. Кроме того, у меня свои счеты с Морганом, И он заплатит за все!

Маленький полководец снова удивил человека.

– Ты опять видишь только внешнюю сторону дела, дакини. Наша задача состоит вовсе не в том, чтобы уничтожить Моргана, – сказал он. – Нам нужно спасти наш мир.

– Разве это не одно и то же?

– Нет, – сказал Лаймерик. – Боюсь, что это прямо противоположные вещи.

– Говорят, у них дракон появился, – сказал грамматикус, отдавая дань завтраку – творению красных лапищ толстухи Хильдегард, любимицы полкового палача.

– Ты опять сеешь панику в наших стройных рядах, – заметил солдат, который вчера так ловко орудовал Моргенштерном.

– Мэган, хоть и придурочный, а все же молодец. Он неплохо проводит операции по уничтожению этих нелюдей. И хорошо информирован, а это самое главное.

– Мэган слишком много пьет, – возразил ирландец. – По-моему, он полон сомнений. А нет ничего хуже полководца, которого терзают сомнения.

– Опять умствуешь, – махнул рукой солдат. – Тебя не доведут до добра твои рассуждения. Зачем ты вообще нанялся в отряд?

– Любопытствую... – неопределенно отозвался грамматикус.

– Вот, например, этот человек, который постоянно трется возле Мэгана...

– Рябая морда? Сарацин? Грамматикус кивнул.

– Откуда он взялся? Его с нами не было. И людей в этом мире, как объяснял Мэган, тоже не водится.

– Ха! – пренебрежительно хмыкнул солдат. – Так не бывает, чтобы людей не было. Что нечисти здесь полно – это ясно. Редко, да случается. А вот чтобы людей не водилось – не-ет, такого нигде не встретишь.

– Мэган знает, что говорит, – возразил грамматикус. – Пока что все его слова оказывались чистой правдой. Да и зачем ему лгать? И все-таки он где-то откопал этого человека, да еще сарацина. Куда он ходил? Где побывал?

– Слишком много думаешь, вот что я тебе скажу, – отмахнулся солдат. – Слишком много не бывает. Мэган действительно Демиург.

– Полегче, приятель. Не все изучали твою латынь.

– Это по-гречески. Означает «творец». Сиречь создатель. Наемник отодвинулся от грамматикуса с таким видом, словно боялся запачкаться.

– Да ты еретик, – прошептал он. – Не хочешь же ты сказать, что этот бесноватый мешок с деньгами – сам Господь Бог?

– Для своего мира он, несомненно, бог, – отозвался грамматикус. – Я не собираюсь возносить к нему молитвы... но я боюсь. Он слишком хорошо знает, чего хочет. И похоже, что нам он навязывает роль всадников Апокалипсиса. – Заметив, как скривился наемник, ирландец поспешно добавил: – Евангелие-то ты хоть немного знаешь?

– На проповедях всегда спал, – сказал наемник. – Мое дело – меч да моргенштерн, а молюсь я своей сабельке, когда иду в бой, и еще кое-чему, когда собираюсь завалить красотку на сеновале.

– Ты сам еретик, – сказал грамматикус.

– Вот уж нет! – горячо возразил наемник. – Еретик – тот, кто излишне умствует. А тот, кто не умствует вовсе, – тот и есть добрый католик. Так что ты говорил про дракона?

– Так, слухи... – проговорил грамматикус. – Огнедышащий, белый, трехглавый или даже семиглавый, а отрубить эти головы весьма непросто. Нужен колдовской меч, чтобы прижигал ядовитую драконью кровь...

– Ты, приятель, закончишь свои дни среди блаженных, – предсказал солдат, но тут до собеседников донесся сочный бас их полковника:

– Внимание! Требуется отряд из четырех добровольцев на ловлю дракона! Отставить смешки и неуместные улыбки! Дело серьезное. Разведчики видели трехглавое чудовище на берегу реки Адунн. Необходимо застать его врасплох и обезвредить, пока оно не нанесло непоправимого ущерба нашим доблестным рядам. Я еще раз повторяю: только добровольцы! Трусы и новички не нужны. Испытанные воины!

Грамматикус пожал плечами.

– Что ж ты не вызываешься идти с ними, охотник за новыми знаниями? – язвительно поинтересовался солдат.

– Меня не возьмут, – спокойно ответил грамматикус. – Уличен в трусости. К тому же новичок. Возьмут, наверное, Лухту и его дружков, Амруна, Греллаха и этого...

Оба попытались вспомнить, как зовут четвертого смельчака из отчаянной компании Лухты, известного сорвиголовы, но так и не вспомнили и, оставив это безнадежное дело, снова взялись за стряпню толстухи Хильдегард.