Сага о Хромунде Хромом (Hrómundar þáttr halta)

Сыновья сказали, что, конечно, лучше второе, и нельзя оставлять пропажу просто так.

Затем Хромунд встретился со Скегги из Среднего Фьорда[8] , который в то время жил на Дворе Скегги в Среднем Фьорде и был хёвдингом всех этих мест, и допытывался у него, что тут можно предпринять. Скегги отвечает:

– Мне доводилось слышать, что этих норвежцев просто так не пронять, и я обещаю вам полную поддержку.

Тогда Хромунд вернулся домой, а немного позже выехал с сыновьями к Пескам: всего их было десять человек. Кое-кто из норвежцев уже был на дворе; другие вышли навстречу, когда подъехали люди Хромунда. Длинных приветствий друг другу не было. Затем Хромунд сказал:

– Случилось так, Хельги, – сказал он, – что у меня пропали лошади, и я убеждён, что следы ведут к вам.

Хельги сказал:

– Так с нами доселе никто говорить не решался, и мы приложим все силы, чтоб расквитаться за враждебное слово.

Хромунд сказал:

– В обычае викингов наживать добро грабежом и насилием, но лишь воры утаивают его.

Хромунд справлялся у Торира, где тут правда, и что Ториру об этом деле известно. Торир же заявил, что не может ничего ни подтвердить, ни опровергнуть. Хромунд назвал это словами малодушия. После этого Хромунд велит своим спутникам вызвать всех норвежцев на тинг: он настоял на том, чтобы вызвать всех до одного поимённо[9] . Начали произносить вызов; норвежцы были вне себя, порывались напасть и обещали отомстить, но в этот раз всё ограничилось словами. Затем они расстаются.

IV

Хромунд и его люди едут теперь домой.

А когда они пробыли дома недолгое время, Хромунд завёл речь;

– Мы возьмём в дом ещё троих и выправим нашу крепость – а то она совсем обветшала – и будем готовы к тому, что они в самом деле вздумают исполнить свои угрозы и выказать вражду, о которой объявили заранее.

Потом они передали все тяжбы в ведение Скегти из Среднего Фьорда, и тяжбы эти были вынесены на альтинг, и всех норвежцев объявили за кражу лошадей вне закона. Хромунд и его сыновья во время тинга сидели, дома[10] , норвежцы же приготовились съезжать с Песков и попрощались с Ториром по-доброму. Они собирались снарядить свой корабль в море, и путь их лежал через Красивый Склон. Хромунд и его сыновья стояли на дворе. Хельги сказал:

– Ваша крепость окажется бесполезной и не защитит вас тогда, когда вы больше всего будете в этом нуждаться. И я ещё посмотрю, как ты, Хромунд, и твои сыновья, будете валяться в крови.

Хромунд сказал:

– Мы не сомневаемся в вашем злонравии, но надеемся, что многие из вас подавятся своей кровью ещё до того, как мы падём на землю.

На этом они расстались.

V

Однажды утром случилось так, что на крышу у дымохода уселся ворон и громко закаркал. Хромунд в это время лежал в постели. Он проснулся и сказал вису:

[№1]

Кречет пота крючьев
Ран кричит в час утра —
Утомлён полётом,
Вещий алчет пищи.
Встарь, навстречу рати,
Обречённой в споре,
Коршун Гунн гнусавил
Суть посулов Тунда[11]

.

Затем он произнёс ещё одну:[12]

[№2]

Заморочен градом,
Чует мертвечину
С моря черноперый
Чибис навьей зыби;
С древа клятвы древле
Рвались воронята
Вниз, когда призывно
Ухнет выпь Кривого[13]

.

Немного позже встали работники; выходя, они не позаботились закрыть за собой дверь в крепость[14] . В то же самое утро явились норвежцы, числом двенадцать. Они появились вскоре после того, как ушли работники.

Хельги сказал:

– Всё складывается удачно. Зайдём внутрь в крепость и припомним оскорбления словом и делом, и я бы хотел, чтобы от крепости им не было никакого толку.

Торбьёрн Гремушка проснулся от их голосов. Он тотчас вскочил, бросился к двери в горницу и выглянул в оконце, которое по древнему обычаю было вырезано в двери. Он понял, что это норвежцы, и что те вошли внутрь ограды; затем он вернулся назад.

Тут Хромунд сказал:

– Какие новости, родич?

Торбьёрн ответил:

– Я думаю, что норвежцы вошли в крепость, и не с миром, и хотят отомстить нам за слова, что мы о них говорили. Но я не знаю, как они попали сюда.

Хромунд вскочил и сказал:

– Встанем и прогоним этих мерзавцев; заслужим о себе добрую славу, если будем держаться мужественно.

Затем он стал побуждать сыновей и своего воспитанника Торлейва к бою: Торлейву было пятнадцать лет, он был велик ростом и собою виден. Он тоже собрался выходить из горницы, но женщины сказали, что он слишком молод для схватки и потому обречён, а Хромунд чересчур стар, чтобы держать оборону.

Тогда Хромунд сказал вису:

[№3]

Не вчера начертан
Смерти срок мне – к смерчу
Ильм снаряжён, смело
Впредь смотри, воитель.
Предрешён мой жребий —
Хмурить бровь не буду,
Коль в щите трепещет
Шест долин Хедина[15]

.