Сага о Копье: Омнибус. Том I

Он протянул руку вперед и не нащупал ничего, кроме воздуха. Он действительно был на самом краю. Рейстлин попробовал отползти назад, но понял, что потерял чувство направления, и боялся пошевелиться.

Невидимая рука схватила его и потащила по камням. Когда Рейстлин понял, что еще миг — и он умрет от страха, рука исчезла, а темная пелена спала с глаз. Рейстлин рванулся, больно ударившись спиной обо что-то жесткое.

Трон Темной Королевы.

Маг обернулся, чтобы посмотреть на Богиню. Его подняло на ноги. Он не хотел шевелиться, его заставляла воля Такхизис. И это стало ее ошибкой.

Темная Королева была тенью, а Рейстлин не боялся темноты.

Он посмотрел вниз и увидел сестру, сжавшуюся от страха на троне. Воины императора бросили Таниса на колени. Ариакас преклонял колена перед Такхизис.

Она была ничем, и она была всем. Она владела каждым из них. Убедившись в их покорности, убедившись, что ее подданные осознали свое положение, Такхизис убрала невидимую мертвую хватку и позволила им подняться.

Богиня смотрела на Рейстлина пронизывающим взглядом, читая его, как книгу, и маг ощутил себя абсолютно потерянным. Он был никем, крохотной песчинкой, каплей воды, горсткой праха…

Но основное внимание Такхизис было сосредоточено на тех, кто имел власть: на Повелителях и их схватке. Нужен был сильнейший, тот, кто поднимется на верховный трон и нанесет смертельный удар делу Света.

Рейстлин, раздавленный темнотой, растворился в ней. Он следил и ждал своего шанса.

Такхизис начала свою речь. Китиара воспряла духом, Ариакас, наоборот, начал мрачнеть. Рейстлин не слышал ни слова — Такхизис обращалась только к тем, кто имел для нее значение. Маг словно сидел в театре в последнем ряду и мог лишь смотреть, как разыгрывается пьеса, голоса до него не долетали.

Китиара поднялась с трона и, пройдя мимо Таниса, спустилась на нижний уровень. Воины сторонились, освобождая ей проход. Полуэльф двинулся за ней, как побитая собака, виляющая хвостом.

Платформа пришла в движение и заскользила назад. Китиара вскарабкалась по лестнице, Танису было тяжело следовать за нею. Если сравнивать с пьесой, Полуэльф казался дублером, впущенным на сцену в последний момент. Он плохо знал свою роль и никогда не репетировал с другими актерами.

Китиара сделала эффектный жест, и Лорд Сот явил все свое ужасное величие. Он мгновенно притянул к себе взгляды всех присутствующих в зале. В руках Рыцарь Смерти нес фигуру, закутанную в белую ткань. Положив ношу к ногам Китиары, Сот исчез не менее драматично, чем появился.

Китиара нагнулась и развернула покрывало. Свет засиял на золотых волосах. Рейстлин сделал несколько шагов по мосту, чтобы лучше видеть. Лорана яростно пыталась сражаться с путами, стягивающими ее. Танис дернулся помочь эльфийке, но Китиара взглядом остановила Полуэльфа. Увидев повиновение, Кит наградила возлюбленного своей знаменитой улыбкой.

Рейстлин с интересом наблюдал. Наконец вся троица собралась вместе. Трое тех, кто символизировал борьбу.

Свет, Тьма и душа, мечущаяся между ними.

Лорана смогла встать, прекрасная в серебряной броне, являя собой все то, что Рейстлин знал о красоте. Маг смотрел на нее с высоты и одновременно вздыхал и мрачно сжимал губы. Он осознавал потерю, но вместе с тем понимал: Лорана никогда не была его и никогда не станет.

Танис тоже смотрел на Лорану, и Рейстлин видел, что колеблющаяся душа сделала окончательный выбор. Или душа Таниса сделала выбор давно, а сейчас и сердце все осознало. Свет любви засиял вокруг них, отталкивая Китиару во тьму.

Кит все поняла, и знание стало горьким на вкус. Рейстлин видел, как улыбка сестры стала шире, превращаясь в гримасу.

— Все же ты способна любить, сестра… — протянул Рейстлин. И понял, что у него будет шанс.

Китиара приказала Танису положить меч к ногам императора и принести вассальную клятву верности. Танис повиновался. Что еще ему оставалось, когда любимая находилась в заключении у женщины, которую он всю жизнь любил — или думал, что любит?

Лорана, пленница, единственная из всех троих была по-настоящему свободной. Она всем существом любила Таниса. Любовь привела ее в это место Тьмы, но ее свет засиял во сто крат сильнее. Любовь Лораны принадлежала только ей, а если Танис не отвечал ей тем же, то сейчас это уже не имело значения. Любовь придавала Лоране сил и благородства. Ее сердце открылось для великой любви ко всем.

В отличие от нее, Китиара была пленницей страстей и жажды обрести желаемое любой ценой. Любовь для нее означала власть над другим и власть над всеми.

Танис поднимался по лестнице, ведущей к трону Ариакаса, но Рейстлин видел, что глаза Полуэльфа обращены к Короне. Полуэльф не сводил с артефакта взгляда. Губы двигались, шепча и повторяя слова: «Каждый может носить Корону Власти!» Лицо Таниса застыло, рука сжала рукоять меча.

Рейстлин понял план Полуэльфа так ясно, словно они провели годы, обсуждая его. Хотя — в некотором смысле — так и было. Они всегда были близки по непонятным причинам. Возможно, тьма одного резонировала с тьмой другого.