Сага о Кугеле

Постанывая от боли в затекших мышцах, Кугель выпрямился, облачился в свой плащ и шляпу, привесил к поясу меч и поковылял вниз на главную палубу.

Вармус только что слез со своей койки, когда в его дверь заглянул Кугель.

– Что вам нужно? – буркнул Вармус. – Неужели мне не дадут времени даже поправить одежду?

Кугель сказал:

– Прошлой ночью я кое-что видел и слышал. Боюсь, что мы можем обнаружить еще одну пропажу.

Вармус издал стон и чертыхнулся.

– Кто?

– Не знаю.

Вармус натянул башмаки.

– Что вы видели и слышали?

– Я видел тень. Она бросила в заросли какой-то тюк. Я слышал какой-то щелчок и скрежет двери. Потом раздался крик.

Вармус надел свою грубую накидку, затем нахлобучил поверх золотистых кудрей плоскую широкополую шляпу и похромал на палубу.

– Полагаю, что прежде всего надо пересчитать присутствующих.

– Всему свое время, – сказал Кугель. – Давайте сначала заглянем в тюк, который может сказать нам многое или ничто.

– Как хотите.

Двое спустились на землю.

– Ну, где же те заросли?

– Вот здесь, за корпусом. Если бы я не увидел этого броска, мы бы ни о чем не узнали.

Они обогнули корабль, и Кугель, раздвигая черные ветки, углубился в заросли. Почти сразу же он обнаружил тюк и осторожно вытащил его на открытое место. Они стояли, глядя на предмет, завернутый в мягкую голубую материю. Кугель тронул его носком башмака.

– Узнаете материал?

– Да. Это любимый плащ Перруквила.

Они молча глядели на сверток. Кугель промолвил:

– Теперь мы знаем, кто пропал.

– Разверните сверток, – проворчал Вармус.

– Разверните сами, если хотите, – ответил Кугель.

– Ну же, Кугель, – возразил Вармус. – Вы ведь знаете, что ходьба причиняет мне боль.

Кугель поморщился. Пригнувшись, он дернул за узел. Складки плаща распахнулись, обнажая два человеческих скелета, переплетенных так, чтобы они занимали как можно меньше места.

– Поразительно! – прошептал Вармус. – Здесь или магия, или явный парадокс. Как иначе можно было сцепить череп с тазом таким замысловатым образом?

Кугель был несколько более критичен.

– Не слишком-то это безупречно! Заметьте, череп Иванелло вставлен в таз Эрмолде; точно так же с черепом Эрмолде и тазом Иванелло. Уж Иванелло особенно был бы недоволен такой небрежностью.

Вармус пробормотал:

– Теперь мы знаем худшее. Мы должны принять меры.

Они оба разом посмотрели на корпус корабля. В иллюминаторе заднего салона что-то мелькнуло, как будто подняли занавес, и на миг на них уставился горящий глаз. Затем занавес подняли, и все стало, как прежде.

Вармус с Кугелем пошли назад вокруг корабля. Вармус мрачно сказал:

– Вы как капитан «Аввентуры», несомненно, захотите произвести решительные действия. Я, разумеется, буду всячески содействовать вам.

Кугель задумался.

– Сначала нужно удалить всех пассажиров с корабля. Затем вы приведете на корабль команду вооруженных мужчин и поставите ее у двери, где предъявите ультиматум. Я буду стоять наготове неподалеку.

Вармус поднял руку.

– По причине больных ног я не могу предъявить такой ультиматум.

Ну и что же вы предлагаете?

Вармус подумал минуту-другую, затем выдвинул план, по которому Кугель, используя все полномочия своего чина, должен подобраться к двери и даже, при необходимости, ворваться в нее – план, который Кугель отклонил по техническим причинам.

Наконец они вдвоем разработали схему, которую оба сочли приемлемой. Кугель пошел отдать пассажирам приказ сойти на землю. Как он и ожидал, Перруквила среди них не было.

Вармус собрал команду и отдал ей приказания. Шилко, вооруженного мечом, поставили сторожить дверь, пока Кугель добирался до кормы. Пара обученных плотников забралась на столы и залезла в иллюминаторы, а остальные заколотили дверь досками, перекрыв выход.

В озере черпали ведра воды, которые по цепочке передавали на корму, откуда воду через отдушину заливали в каюту.

В каюте царила тишина. Через некоторое время послышалось негромкое шипение и щелчки, а за ними яростный шепот:

– Что за безобразие! Уберите воду!

Шилко перед тем, как встать в караул, наведался в камбуз и приложился к бутылке, чтобы разогреть кровь. Выпятив грудь и размахивая перед дверью мечом, он воскликнул:

– Черная ведьма, твое время пришло! Ты утонешь, как крыса в мешке!

На некоторое время звуки внутри затихли, и, кроме плеска воды, ничего не было слышно. Затем снова раздалось зловещее шипение, щелчки и какие-то скрежещущие звуки.

Шилко, которому вино и доски, перекрывавшие выход, придали смелости, закричал:

– Вонючая колдунья! Тони потише, а не то я, Шилко, отрежу оба твоих языка!

Он взмахнул мечом и принялся изображать, как он будет исполнять свою угрозу. Все это время в отдушину заливали все новые и новые ведра воды.