Сага о Мрачных Водах. Призраки Перламутра

Легкая… такая легкая, что…

Энтони поднимает холодное тело над водой и видит, как оно обрывается ниже пояса красными лохмотьями.

Ног нигде нет.

По рукам Энтони стекает кровь. Вокруг него – багровая вода.

«Миса… Миса…».

Из Энтони Эрнандеса вырывается душераздирающий вопль, разносящийся на все зоны «Б» Сапфирового моря.

Глава 7. Голоса из пустоты

– Я могу остаться с вами, доктор Серпентес.

– Не стоит, Лита. Иди домой. Сегодня был трудный день.

– Хотя бы на эту ночь. Я вижу, что вам тяжело. Я могла бы…

– Лита, со мной все в порядке. Правда. Ступай. Я непременно лягу спать.

– Обещаете?

Усталый вздох.

– Обещаю. Да, Лита, спасибо. Мне очень приятно, что ты так обо мне заботишься. И я не могу злоупотреблять этой заботой…

– Конечно, можете, доктор Серпентес! Конечно, можете! Именно для этого я здесь! Я… только хочу помочь вам!

– Знаю-знаю, просто… Лита, иди, ладно?

Скальд все-таки сказал то, о чем долго старался молчать:

– Я хочу побыть один.

Эти слова заставили Литу замереть. Не моргая, она смотрела в глаза Скальда, пытаясь разглядеть в них правду или ложь. Ее нижняя губа слегка тряслась. Скальд видел, что девушка категорически не желает покидать белый кабинет. Она готова вцепиться в пол, врасти в белую плитку и остаться с ним в эту ночь.

– Иди спать, Лита. Спасибо за этот день. Без тебя я бы не справился. Это точно.

Лита простояла каменным изваянием еще мгновение, а потом ее тонкие, но сильные ручки вцепились в тело Скальда и обняли крепко-крепко. Она прижалась правой щекой к его груди и резко задержала дыхание.

Их объятие продлилось недолго. Скальд заметил, как лицо Литы резко налилось румянцем. Она отпрянула от него и устремила взгляд в пол.

– Я пойду, – быстро и тихо произнесла она.

– Ли…

Но она скрылась за дверью в мгновение ока. И раздался плотный хлопок. Скальд остался в кабинете один, как и хотел.

Его рука машинально потянулась к ручке двери. Сначала в его мыслях возникло желание остановить Литу, вернуть, еще раз попрощаться с ней, поговорить об их отношениях…

Но ни его рука, ни его нога, ни его помыслы дальше не двинулись.

– Ох, Лита…

Только теперь Скальд вдруг осознал, что совсем ничего о ней не знает. Где она живет? Есть ли у нее парень? Чем занимается, когда приходит домой? Что она любит есть? А что читает перед сном? Или она смотрит романтические комедии? Гуляет ли с подругами? И есть ли у нее вообще друзья, кроме него, Скальда?

Кто такая Лита?

Лита – девушка, а не Лита – медсестра.

Скальд никогда не видел ее за пределами белых стен кабинета. Когда он просыпается, она уже на работе. Когда он засыпает, она только собирается уходить. Весь день она проводит с ним. Скорее всего другой жизни у нее нет. Она приходит домой и просто валится в постель. Засыпает. А на утро… снова здесь с ним борется за жизни пациентов.

– Ты заслуживаешь большего, чем жить такой жизнью.

«Лита слишком хороша, чтобы жить так».

– Лита, Лита, Лита…

Скальд прошел к своему столу, опустился в кресло, открыл нижний ящик и приподнял днище, за которым скрывался секретный отсек. Достал бутылочку «Зов моря». Уже открыта и почти выпита.

Скальд знал, что сегодня допьет виски до конца.

Открыл крышку, и та со звоном упала на плитчатый пол.

Скальд поставил локоть левой руки на крышку стола и рассмотрел свои перебинтованные пальцы.

«Лита слишком хорошо бинтует. Мне такому никогда не научиться. Руки не из того места».

Скальд сделал два глотка и ощутил, как горячий шар прошелся по его глотке и нырнул в пищевод.

В голову резко ударило. В висках зашипело.

– Опять этот Алый Вопль… да сколько можно?! Твое ж мать…

Еще глоток.

И еще.

«Остановиться? Нет».

Еще один глоток.

«Теперь можно притормозить».

Скальд ставит бутылку на стол и опускает руки вниз. Голова его запрокидывается к потолку, и глаза рассматривают линии на панелях.

– Силиста…

Звон битого стекла.

В кабинет врывается ночной морозный ветер.

Скальд смотрит перед собой и видит незваных гостей: белая сова, необычно большая для нормальных размеров, держит в клюве рыжую бродячую кошку. Глаза совы – два желтых фонаря с тонкими красными щелочками. По стальному блестящему клюву струятся алые ручейки. Кошка выпадает из пасти хищника на пол, прямо в центр кабинета, и издает последние предсмертные жалобные стоны.

Расправив крылья, сова нагоняет жертву и беспощадно вцепляется острым крючковатым клювом в хилое полуживое тельце. Острие вонзается в слабую плоть, отрывая крупный мясистый кусок шерсти. Кошка погибает от множества ран и сильной кровопотери. По белому полу растекается багровая лужа.

Перемещаясь на высоких когтистых лапах и размахивая крыльями, сова кружится вокруг обеда, поедая добычу.

– Какого черта?!

Скальд вскочил со стола и замер в оцепенении. Такое он видел впервые.

«Сова жрет кошку… в моем кабинете!».

Он взглянул мельком на окно – беспощадно разбито.

Сова, отвлекшись от трапезы, злостно взглянула на хозяина помещения. Ее красные щели замерцали искрами.

Скальда этот взгляд заставил пошатнуться и упасть в кресло.

«Этого не может быть… это просто кажется… это просто…».