Сага о Рорке

– Хочешь спасти сына Боживоя, делай, как я говорю. Если ваш с Ефандой сын родится на этой земле, он станет королем по праву крови и по праву места, где родился. Никто не посмеет оспорить его права на престол. И потом, если твой сын родится раньше сына Боживоя, он получит еще право первородства, и все законы наследования будут ему в помощь.

– Хельгер, я в сомнениях. Я боюсь за Ефанду.

– Она из дома Инглингов. Она никогда не оставит мужа в минуту опасности.

– Княже очнулась! – истошно закричали с галерей.

Рорк взлетел по лестнице терема к дверям опочивальни, ворвался внутрь, склонился над ложем Янички Серые глаза, когда-то такие ясные и чистые, теперь замутил недуг, но княжна пришла в сознание. Ее блуждающий взгляд остановился на Рорке, потеплел. Тихий вздох прошелестел в напряженной тишине. Запекшиеся губы дрогнули, уголки их поползли вверх.

– Любимый мой… – услышал Рорк.

– Теперь она не умрет, – ободряюще произнес Хельгер. – Пойду, приготовлю для княжны подкрепляющее питье.

Рорк не слышал его. Старая мамка стояла рядом, он и ей велел выйти.

– Ты слышишь меня? – шепнул он, наклоняясь к подушке Янички.

– Д-да…

– Теперь ты под моей защитой, – Рорк взял ее руку, подивился, какая она холодная. – Я с тобой.

– Ясный мой, любимый мой! Не уходи…

– Не уйду.

– Я… ждала тебя. Плакала… А Боживой, – лицо ее вдруг задергалось, помертвело, глаза остекленели, и испуганный Рорк собрался уже звать на помощь. Но частое тяжелое дыхание оборвалось потоком слез, скатывающихся на аксамитовую подушку. – Он меня… блазнил, а потом насильно взял… А потом Саркелу подарил, как…

– Помолчи! Боживой песьей смертью сгинул, за тебя его боги наказали. Да и Саркел убит. Я теперь тени вечерней не дам на тебя упасть.

– Я ждала тебя, любимый мой. Все глаза выплакала…

– Хельгер тебя вылечит.

– Почему гарью пахнет?

– Пожар в Рогволодне, – Рорк наклонился, коснулся едва ощутимым движением ее горячего лба, ощутил на своих губах ее лихорадочное дыхание. – Ты теперь здрава будешь. Сейчас Хельгер принесет снадобье, оно прогонит огницу.

– Не уходи…

«Нет, Куява, – с горечью подумал Рорк, – видно, не судьба тебе стать ее мужем. А мне – горе!»

Хельгер вернулся с питьем только на закате, когда княжна вновь погрузилась в тяжелый сон.

На набережной Дубенца стучали топоры. Двадцать плотников-антов под приглядом самого Хельгера второй день мастерили новую пристань взамен сгоревшей. Работа подходила к концу, оставалось лишь укрепить настил.

Топоры стучали не только на набережной. Город понемногу восстанавливался. День и ночь на подводах везут лесины для домов, обтесывают бревна. Рорк мог вздохнуть с облегчением. Для него наступило время хороших новостей.

К Эзеки-хану посланы переговорщики, среди которых два оглана убитого Саркела. Хазары под присягой подтвердили, что их господина мог убить только Боживой. На всякий случай Рорк присовокупил к полезным свидетелям еще и богатые дары – много пушнины, дорогое оружие, отборных лошадей. В любом случае посольство постарается выиграть время, а там видно будет. Хельгер начал восстанавливать укрепления города, так что совсем беззащитными перед степняками они не останутся.

Яничка понемногу выздоравливала. Она уже вставала с постели и сама ела. Правда, ложку держала так, будто весила она пуд, и на слабость все время жаловалась. Бабки-ведуньи осмотрели ее, поклялись князю, что дитя родится здоровое и в срок. Куява взялся ухаживать за Яничкой, и Рорк ему не препятствовал, хотя в душе понимал, что княжна хочет видеть не Куяву.

Третья новость и вовсе осчастливила бы Рорка, если бы не пожар и хазары. Ночью прибыл гонец и сообщил, что корабль под знаменем Инглингов вошел в Дубенец. Рорк понял, какого гостя, вернее, гостью ему следует встречать. Хельгер подшучивал над ним, повторял поминутно: «А я что тебе говорил?!»

– Я же говорил тебе, Ефанда из дома Инглингов, – сказал он. – Более упрямых людей нет во всем Норланде. Если она соскучилась по тебе, то ее ничто не остановит. Не беда, что брюхата, плавание по летнему морю ей не повредит! Готовь встречу, ярл!

Однако перво-наперво надо было починить сгоревшую пристань. Тем и занимались плотники-анты, набранные Ольстином.

Рорк сильно волновался. Норманнская охрана заняла берег, вызвав любопытство горожан, однако лишь некоторые пытались заговорить с варягами, да и то без толку. Сам Рорк расхаживал по берегу: по настоянию Хельгера он оделся, как для торжественного приема. Обычную кольчугу и кожаные штаны Рорк сменил на шитый серебром бархатный камзол до колен и короткий по ромейской моде малиновый плащ-корзно с золотой фибулой и собольей опушкой. Одежда была жаркой и неудобной, но Хельгер сказал, что Ефанда будет рада, если ее муж оденется, как и подобает конунгу.

Солнце миновало полдень, на реке было спокойно. Рорк расхаживал вдоль берега, наблюдая за работой плотников. Несколько раз подошел Дир и сообщил, что вокруг все спокойно. Норманнская стража тоже изнывала от жары.

Наконец анты закончили пристань. И как нарочно, как раз в это мгновение, появился всадник.

– Едут! – кричал верховой, размахивая рукой. – Корабль!