Аристотель отпрыгнул в сторону и стал с остервенением наносить удары ногами по шлемам и телам злоумышленников. Водитель мотоцикла сунул руку за пазуху и выхватил огромный тесак. В ту же секунду Ганнибал оседлал налетчика, играючи отобрал у него тесак, коленом прижал голову в шлеме к тротуару и, вынув из-за пояса наручники, прикрепил его запястье к шее второго налетчика.
– «Скорую»! Срочно вызови «скорую помощь»! – крикнул Аристотель охраннику, мчавшемуся на помощь, и, сорвав с себя пиджак, подложил его под голову лежавшей навзничь Ширин. Она была в глубоком обмороке.
– Куда их теперь, Аристотель Константинович? – по-русски спросил Ганнибал, кивком головы указывая на бандитов.
– А черт его знает! – также по-русски ответил грек. – Стоп! Вези-ка их в «Акрополь»!
– Не понял…
– Запрешь их в морозильной камере… Думаю, что к моему приезду они остынут настолько, что выложат все, что им известно. Хотя многого мы от них не добьемся – они, скорее всего, и сами не знают ничего. Получили заказ – выполнили. Но попытаться выяснить, кто заказчик, думаю, нелишне. И вопрос даже не в том, сумеем ли
– А кто они, эти люди, Аристотель Константинович?
– Вот это нам и предстоит выяснить… Так, Ганнибал, закончили – «скорая» приехала! Я – в больницу, брат. Молись, чтобы мой сын, которого носит Ширин, остался жив! Слава Богу, что не случилось выкидыша сразу… Думаю, что врачи справятся, и плод можно будет сохранить, несмотря на стресс, который испытала Ширин. Мой ребенок будет жить! Да, вот еще! Переверни им шлемы таким образом, чтобы они не знали, куда ты их везешь, и забрось мотоцикл в багажник «мерса», он нам еще пригодится…
Грек выглянул из окна отъезжающей «скорой» и увидел, как группа папарацци с видеокамерами и микрофонами наизготовку мчится к месту происшествия.
«Н-да, кто-то неплохо продумал сценарий кровавого спектакля, – мелькнула мысль у “КОНСТАНТИНОВА”, – уж не Селлерс ли решил сыграть ва-банк?!»
– Остановите машину! – закричал Аристотель водителю и бросился к репортерам, окружившим Ганнибала, у которого капала кровь из рукава кожаного пиджака. Орудие несостоявшегося убийства – спицу – он уже успел выдернуть и бросить на сиденье «мерседеса».
– Так, спокойно! – обратился Аристотель к репортерам. – Никаких комментариев! Вы все узнаете из вечерних новостей в «Паризьен»! Туда из посольства поступит факс по поводу инцидента, и соответствующая нота протеста будет направлена в МИД Франции. Все! Благодарю за оперативность и до свидания!
– А вы кто? Представитель посольства?
– Да! – коротко ответил Аристотель и показал свой дипломатический паспорт.
Затем он призывно махнул рукой охраннику посольства, и тот вместе со своими помощниками оттеснили папарацци, жаждавших сенсационных подробностей кровавого нападения на сотрудников турецкого посольства.
– В полицию не звонить! – приказал Аристотель стражам. – Мустафа сам доставит негодяев в комиссариат, а я еду в больницу…
– Слушаемся, Ахмед-паша! – хором ответили охранники.
Приблизившись вплотную к Ганнибалу, грек шепотом произнес по-русски:
– Ты как, брат?
– Терпимо…
– Пусть тебе Агния хорошенько обработает рану, мало ли, вдруг на спице был яд… Да, как следует проверься – за тобой могут увязаться моторизованные папарацци. От них можно ожидать чего угодно, мы же не знаем, какие инструкции они получили… Не случайно же они появились здесь в нужное время… Давай, шевели поршнями!
– Не волнуйтесь, шеф! Все будет в шоколаде!
Врачи быстро вывели турчанку из обморочного состояния. Узнав, что она на пятом месяце беременности, ей ввели безобидные для плода транквилизаторы.
– Но мне ведь совсем не больно! – запротестовала Ширин.
– Деточка, так нужно, вы ведь перенесли сильнейший стресс! Если вы хотите сохранить плод, постарайтесь отвлечься, думайте о чем-нибудь хорошем!
Аристотель придвинулся к Ширин, взял ее лицо в свои руки и притянул к своей груди.
– Ари, – произнесла по-турецки Ширин, – почему ты весь дрожишь? Тебя прямо-таки лихорадит!
– Любимая, это – нервы. Не обращай внимания, пройдет! – натянуто улыбнувшись, ответил грек и губами коснулся ресниц Ширин. – Ты у меня такая красивая… Ты просто прекрасная фея из сказки! Мне даже во сне никогда не приходили такие красавицы. Ты – моя Шехерезада! – сделав над собой неимоверное усилие, чтобы не расплакаться, шепотом произнес Аристотель.
– Ари, обещай мне, что с сегодняшнего дня ты будешь называть меня только так –
– Обещаю называть тебя
Направляясь в «Акрополь», Ганнибал выбрал один из маршрутов, которые заранее разработал на случай проверки, – есть ли за ним слежка.
Неотрывно глядя в зеркало заднего обзора, он то мчался на предельной скорости по улицам с односторонним движением, то неожиданно сворачивал в узкие переулки, где легко заметить, висит ли у него кто-то на хвосте. Вдруг он заметил, как из боковой улочки на огромной скорости вылетел «Харлей-Дэвидсон».