Сага о Тёмных Тамплиерах. (ЛП)

Охваченный отчаянием, Джейк тоже упал на землю. Его тело было искалечено, его темно-голубая кожа была горячей и покрылась красными пятнами от ослепляющего, удушающего страха и гнева. Что он могли сделать? Как жить дальше? Одиноки, одиноки, так одиноки…

Глаза Джейка Ремси распахнулись и наполнились слезами. Его руки с приклеенными липкой лентой пластиковыми иглами поднялись к лицу, чтобы скрыть это. Он оплакивал то, что потерял и чего, как он в глубине души сознавал, никогда не имел.

Так пусто. Так одиноко. Как их разум смог вынести это?

Мой разум?

Ее разум?

Наш разум…

Джейк был растерян, смущен, озадачен, и он стал яростно метаться по кровати, сбрасывая укрывающие его удушливые одеяла, все еще плача, так как сердце его было разбито, оплакивая то, что было у него когда-то… чего никогда не было… что могло бы быть…

Джейк вырвал трубки и поднялся на ноги, не обращая внимания на то, что был полностью раздет. Он распахнул настежь дверь и столкнулся с Пейтел. Он схватил ее за плечи и начал трясти, отпустив лишь тогда, когда почувствовал, что она буквально раскалилась добела. Джейк упал на колени, пытаясь закрыть уши — напрасно. Он был атакован вовсе не звуком.

Он почувствовал, как чьи-то сильные руки подняли его на ноги, почувствовал, как игла быстро вонзилась в руку. Зрение стало расплываться, а тело неожиданно ослабло.

— Что с ним случилось? — голос был женским, спокойным и властным.

— Кто знает, — еще один женский голос, более мягкий и мелодичный. — Остается надеяться, что корабль прибудет сюда до того, как…

Слова были Джейку знакомы. И в то же время они звучали для него совершенно чужими. Он знал людей, но не узнавал их. Все, что он знал — сила их мыслей резала его словно шикма. А как только сознание сменилось милосердной молчаливой темнотой, у Джейка появилась одна ясная мысль, которая совершенно и определенно принадлежала ему: «Что такое эта чертова шикма?»

— Это твоя вина, Шелак!

Джейк раздирал почву, оставляя в ней глубокие раны, выплескивая на нее свою боль и муку. Его голова разрывалась на части от мысленных упреков. Он припал к земле, дрожа; его руки и ноги глубоко провалились, и он смотрел на Фуринакса, который осмелился подумать такое.

— Из-за вас они покинули нас! Теперь они ушли, ушли…

— Мы? Мы всегда служили им! — это соплеменник Джейка Раамар мысленно ответил на подлую клевету. Раамар поднялся в полный рост. Ожерелье из костей взметнулось вокруг его шеи, а его пальцы сжимались в кулаки и разжимались вновь от желания схватить Фуринакса за горло…

— Служили? — Фуринакс взмахнул головой в жесте сильнейшего сомнения, взметнув пси-рецепторами. — Вы прогнали их своими приставаниями, своими умилительными танцами вокруг них, своими…

Пальцы Джейка сжали камень. Он встал, прицелился и с силой швырнул его в источник ярости. Когда камень расколол череп, его охватило абсолютное блаженство. Фуринакс упал, не успев произнести проклятие полностью. Кровь и частички мозга брызнули в стороны.

Хорошо, это было хорошо. Джейк отпрыгивает назад и рвет плоть на части руками, похожими на острые клешни, пока теплая кровь не заливает его лицо…

Еще одно пробуждение. Еще один вынужденный сон, наполненный тем, что он знал и в то же время не мог знать. Его сновидения были полны ярких красок, звуков, чувств, которых он не мог понять и в то же время понимал; которых не мог понять и которые, тем не менее, были ему понятны на клеточном уровне.

Он открыл глаза и моргнул. Его разум был спокоен и чист. Какое-то время Джейк смотрел в потолок, а затем перевел взгляд на хитросплетение трубочек, опутывавших его, словно виноградная лоза. Он медленно и осторожно повернул голову и увидел Эдди Рейнсингера, сидящего за компьютером и сосредоточенно что-то печатающего. Рядом с ним стояла чашка дымящегося кофе.

— Что за хрень случилась с этим парнем? Хотел бы я, чтобы у меня была степень невролога, а не терапевта. Хотел бы я вырваться с этой планеты и забрать с собой Кендру в какое-нибудь милое местечко. Ох… это ее маленькое горячое тело, хотел бы я…

— Эй, — вяло сказал Джейк, — ты говоришь о моем друге.

Рейнсингер вскочил так резко, что опрокинул чашку кофе. Джейк осознал комичность момента, когда доктор разрывается между желанием броситься к пациенту, вышедшему из комы и необходимостью вытереть липкую коричневую жидкость, способную навредить аппаратуре. Эдди нашел выход из ситуации и вытер разлитый кофе рукавом своей белой куртки, спеша к Джейку. Джейк тихо засмеялся. В его горле было сухо, как в пустыне.

— Добро пожаловать обратно, Джейк, — сказал Рейнсингер, мельком взглянув на его показатели. — Черт, вы только посмотрите. Этот парень здоров как бык.

— Это приятно сознавать, — прошептал Джейк.

Рейнсингер улыбнулся Джейку с явным удовольствием.

— Что приятно сознавать?

— Что я здоров как бык, — он облизнул пересохшие потрескавшиеся губы и постарался как-то увлажнить их, чтобы продолжить разговор. — Но следи за языком, когда говоришь о Кендре, она мне как младшая сестра.

Улыбка Рейнсингера погасла.

— Могу поклясться, я ничего не говорил вслух.