Сага о возвышении

— Я считала, что видела раньше танцы грома, Фибен Болджер. Но твой побил все рекорды, клянусь. Если доживу до девяноста и у меня будет сто почтительных внуков, я и тогда не смогу рассказать так, чтобы поверили.

Он смутно припоминал свой гнев, ярость от того, что свобода так близко и в то же время далека. Теперь ему стыдно вспоминать, как в нем победил зверь.

«А еще белая карта!» — фыркнул Фибен, думая, как глупо поступил сюзерен Праведности, выбрав его представителем.

— Должно быть, временно потерял самоконтроль.

Сильвия коснулась его левого плеча. Он сморщился и посмотрел туда — сильный ожог. Странно, он болит не так, как синяки и царапины.

— Ты смеялся над бурей, Фибен, — почтительным тоном сказала Сильвия. — Дерзил, требовал, чтобы она пришла к тебе. А когда она пришла... ты заставил ее исполнить твое желание.

Фибен закрыл глаза. «Гудолл! Какая чушь!» Но все же где-то глубоко внутри он чувствовал себя польщенным. Как будто все произошло так, как описала Сильвия!

Фибен содрогнулся.

— Помоги мне сесть.

На несколько мгновений он потерял координацию, горизонт наклонился, перед глазами все расплывалось. Но Сильвия усадила его, и мир перестал раскачиваться. Фибен жестом попросил помочь ему встать.

— Ты должен отдохнуть, Фибен.

— Когда доберемся до Мулуна, — ответил он. — Скоро рассвет, а буря не продлится вечно. Пошли, я буду опираться на тебя.

Она положила его здоровую руку себе на плечо, поддерживая его. И он сумел встать.

— Знаешь, — сказал он. — Ты сильная маленькая шимми. Хм. Перенесла меня сюда?

Она кивнула, глядя на него все с тем же блеском в глазах. Фибен улыбнулся.

— Хорошо, — сказал он. — Очень хорошо.

Они пошли, спотыкаясь, к лесистым холмам на востоке.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ МСТИТЕЛИ

Давным-давно, когда правил Посейдон и корабли людей были хрупки, как сухой трут, неудача постигла фракийский торговый корабль, он в начале зимы попал в бурю и разбился. Все моряки утонули, остался в живых только талисман корабля — обезьяна.

И тут, как решили судьбы, когда обезьяна в последний раз глотнула воздух, появился дельфин. Зная, что между людьми и дельфинами большая любовь, обезьяна закричала «Спаси меня! Ради моих бедных детей в Афинах!» Быстрый, как молния, дельфин подставил спину.

— Ты очень необычная, маленькая и уродливая для человека, — сказал дельфин, когда обезьяна ухватилась за него.

— Люди считают меня очень красивой, — ответила обезьяна, закашлявшись и крепко держась за дельфина, который повернул к суше.

— Ты говоришь, что ты из Афин? — спросило осторожное морское существо.

— Конечно. Я бы не стала говорить, если бы это было не так, — заявила обезьяна.

— А знаешь ли ты Пирей? — спросил подозрительный дельфин.

Обезьяна оказалась находчивой.

— О, да! — воскликнула она. — Пирей мой лучший друг! Я только на прошлой неделе разговаривала с ним!

Дельфин гневно подпрыгнул и сбросил обезьяну в море, где она и утонула.

Мораль: когда выдаешь себя за другого, постарайся придерживаться фактов.

М.Н.Плано

Глава 68 ГАЛАКТЫ

Изображение на голографическом экране дрожало. Ничего удивительного. Оно приходило за многие парсеки через свернутое пространство в пункте перехода Пурмин. Картинка прыгала и иногда теряла четкость. Но смысл послания совершенно ясен сюзерену Праведности.

Толпа разнообразных существ находится перед пьедесталом сюзерена. Большинство он узнавал с первого взгляда. Вот пила, низкорослые, пушистые, с короткими руками. А вот высокий нескладный з'танг, он стоит перед паукообразным серентини. Лениво светится би-гле, свернувшись рядом с существом, которое сюзерен сразу не узнал. Возможно, клиент, а может быть, домашнее животное.

К отчаянию сюзерена, в делегацию входили синтианин и человек.

Человек!