Сага об Эм, или постпубертатный анаморфоз (СИ)

— Ой, надоело, — Эм небрежно махнула рукой. — Решила пока сменить род деятельности.

— Это как вообще?

Брови Лютика грозились добраться до волосистой части головы. Опасаясь за благополучие друга, ведьмак решил его утешить:

— Она просто шутит, расслабься. Видимо, частые перемещения по мирам и повторяющиеся смерти как-то влияют на сознание и чувство юмора.

— Ка-какие еще смерти?

— Ее, конечно, не мои же. Я только пару раз умирал, не больше, а Эм у нас по этой части просто магистр. Видел бы ты ее с изуродованным шрамами лицом… Впрочем, хорошо, что не видел.

Лютик медленно моргнул. Геральт дождался, пока друг приложится к кружке и невзначай ляпнул:

— Цири беременна.

Когда Лютику удалось прокашляться, он просипел:

— Да вы меня в могилу сведете! Если в конце разговора выяснится, что я - женщина, то я в нем не участвую!

— Чего шумишь? — обратился к барду запыхавшийся худощавый мужчина, приземлился рядом и залпом осушил его кружку.

— Вопиющая наглость, — пожурил его Лютик, но представить незнакомца не успел.

— Право, не ожидал, — мужчина вытер рот и протянул Эми руку. — Такая красота и в таком неподобающем месте, как радуга над заснеженной равниной! Как звать Вас, прелестница?

— Руки убери, — предупредил Геральт.

— Странное имя. А это, должно быть, Ваш сердобольный дядя? — спросил мужчина без задней мысли. Эми искренне расхохоталась и погладила Геральта по плечу.

— Разве не чудо? На деда ты уже не тянешь!

Ведьмак резко поднялся и направился на улицу.

— Еще один сюрприз, — обалдел Лютик от необычной реакции друга. — Ты что же, специально его дразнишь?

— Не бойся, он сейчас вернется, — заверила Эми.

— С чего ты взяла?

— Я что-то не понимаю, только не понимаю, что, — вмешался незнакомец.

— Чую в тебе стервозный зародыш…

Лютик хотел было также отметить, что вкус Геральта при близком рассмотрении не особо изменился, но Эми и так уловила его мысль. Она не собиралась описывать Лютику, с какой безжалостностью и неистовством Геральт обрушивал на нее свой гнев в подобных ситуациях, оставляя ее в покое лишь под утро, совершенно изможденную. При одном воспоминании об этом девушку окатило волной сладостной истомы, но она моментально взяла себя в руки.

— И как тебя зовут? — повернулась она к барду.

— Дьюла, но я предпочитаю, чтобы меня называли Сладкоголосым.

Эми улыбнулась.

— Это ты распространяешь балладу о черноволосой чародейке и беловолосом ведьмаке, которые уединились в заброшенном замке и там встретили «закат своих лет», или как-то так?

— Да, — бард горделиво вздернул голову и пригладил волосы. — Это мое детище.

— У меня есть идея для новой баллады, о чудесной D’hoine и великолепном Aen Seidhe…

— Само название вызывает смех! — Бард повеселел от этой идеи и повернулся к Лютику. — Только представь такую глупость!

— А ты помолчи и сначала послушай. Жила-была прекрасная девушка с бирюзовыми глазами. Скажем, принцесса. Из далекого севера она прибыла в густой темный лес, собирала цветочки и слушала птиц, но тут перед ней появился красивый и мужественный эльф с черными, как смоль, волосами. И он, как увидел ее, понял: она - все, что он искал столетиями. — Эми подождала, пока бард прокашляется, и продолжила: — И вот, он упал перед ней на колени и предложил ей стать его супругой. Из кустов выбежал страшный зверь и хотел ее растерзать, но эльф вынул из колчана три стрелы и одновременно выпустил их в противника…

— Почему не пять стрел одновременно? — поинтересовался Лютик.

— И они зверя зажарили и съели на ужин? — предложил Дьюла.

— Нет, там что-нибудь еще из кустов выбежало, — Лютик посмотрел на приятеля.

— Например, теща.

— И сто слуг разом, которые должны были подготовить пышную свадьбу.

— Такую же пышную, как и те кусты…

— И обязательно еще один великолепный мужик, который тоже влюбился в эту девушку…

— И он упал навзничь, как ее увидел, она же чудесная!

— А если свадьба была далеко от того дерева, где свершилась судьба, то путь их украсило множество тел великолепных мужиков.

— А теща бежала сзади и ругалась отборными словами.

— Точно, потому что принцесса ушла из дому, оставив ворох грязной посуды и недоенную корову.

— А еще ей жалко было, что столько бесхозных мужиков даром пропадает.

— А в кармане у «принцессы» был маленький дворец. Она его поставила, полила водой и вырос он большой-пребольшой…

— А в этом дворце жил гигантский людоед, но он тоже влюбился в принцессу!

— И поэтому решил ее сожрать, не готовя.

— И тогда эльф быстренько собрал катапульту и метнул в него три снаряда одновременно…

— Прекратите! — почти закричала Эм, задетая за живое. — У них все по-настоящему! Он бы не стал, борясь с отвращением, развращать ее с корыстной целью! А в конце они создали волшебный город и жили там втроем, вместе с…

Эм окончательно стихла и успокоилась.

— Мне все же интересно, — Лютик прекратил вертеть ложку и посмотрел на нее в упор, — а когда из кустов, вслед за всей этой братией, вылезет ведьмак?