Сага об орке. Некомандный игрок

— Асгейр, ты вроде нормальный парень, — проговорил Ойвинд, — я никогда не разделял мнение Бо́лли о тебе, но временами и мне кажется, что ты с чудинкой. Люди, это такие же овцы и козы. Только с одних мы берем молоко, шерсть, мясо и шкуры, а с других — добычу и рабов. Но и те и другие нужны затем, чтоб наши семьи не голодали, чтоб дети могли вырасти, и сменить нас на этом пути. И запомни, парень, чем раньше ты поймешь это, тем легче тебе будет дальше… — он усмехнулся, — Помню я, когда отец приказал первый раз овцу зарезать, я тоже чуть не рыдал… Правда потом с удовольствием ел ее мясо.

— Точно! — поддержал его Снор. — А у нас был поросенок, звали его Шустрым… И когда перед Йолем отец сказал, что пришел его черед, я чуть было на отца не бросился… Тебе, Асгейр, надо быстрее взрослеть. Прими это как данность, от богов нам завещанную: люди — тот же скот.

Блин, офигенная философия! Я вспомнил девчонку, что бросилась на меня с вилами, и молодого, еще безусого парня, что я подстрелил на стене… Не, ребята, не могу я их как скот воспринимать…

— Слушайте, а вообще, кто-нибудь язык людей знает?

Хольды переглянулись.

— Спроси Кнуда, — посоветовал Ойвинд, — кажись он когда-то знал. Может еще не забыл, старый пропойца.

Глава 20 Юг или север? Или…

— Слушай, Кнуд, — подошел я к старику после смены с караула, — говорят, ты язык людей знаешь?

— Кто говорит? — напрягся кормчий, переквалифицировавшийся в кашевара.

— Ойвинд сказал, — пожал я плечами, — да ты не дергайся, я хотел попросить тебя, чтоб научил.

— А-а-а… малыш Ойвинд, — протянул, расплываясь в улыбке старик. Тут же поправился. — Это для меня он «малыш», усек? Я его еще дренгом помню, он в первый свой поход со мной ходил… А зачем тебе язык людей?

— Ну… — замялся я, — хочу понимать, что они говорят.

— Зачем? А впрочем… мне-то какая разница? Время твое, а мне не сложно. Пивка хорошего в порту нальешь старику, и будем считать, что квиты.

С того момента прошла почти неделя. Раненые выздоравливали, всё же офигенная у орков регенерация. Си́ндри, которому плечо пробили насквозь, начал потихоньку разрабатывать руку. Эйнар и Торольв поднялись на ноги, ходили и по всему, шли на поправку.

Каждое утро я начинал с зарядки: разминка, отжимания-приседания, вместо бега — бёрпи. Иногда присоединялся Си́ндри или Бьярни, иногда устраивали спарринги на копьях или топорах. Естественно, увидев такое, Фритьеф нас, как самых здоровых, припахивал через день в караулы, разводя в разные смены.

— А-то вы и на дежурстве железом звенеть будете, — ворчал ветеран.

И каждый день я занимался с Кнудом. Язык людей был не сказать, чтоб сложным, современный мне русский или английский языки куда как сложнее. Тем более, когда мозги, после периода очередного длительного «неиспользования» со скрипом заворочались, завращались шестеренками, очищаясь от «ржавчины» и, наконец начали работать в полную силу, процесс усвоения пошел шустрее. К тому же это не первый «иностранный язык», который я осваивал в своей жизни.

— Эдак скоро мне тебя и учить будет нечему, — сетовал Кнуд.

— Не переживай, пиво свое ты сполна заработал, — успокаивал я учителя.

На третий день стоянки, вдалеке, со стороны залива, наблюдатели усмотрели две рыбачьи лодки. Тут же собралось «совещание».

— Надо идти на захват! — потирая ладошки горячился Рерик.

Его поддерживал Эрик, и даже Эйнар пока с некоторым трудом перемещающийся, согласился с предложением.

— А зачем? — в свою очередь удивился Регин, — Чтоб взять с них сети, может немного выловленной рыбы? Хочешь рыбы, вон, у нас рыбаки даже есть — попроси Си́ндри с Асгейром, они тебе наловят.

— Может тогда проследим? — выдвинул другое предположение Хельги, — наверняка они приведут нас в хорошую рыбачью деревню.

Большинство дренгов закивали гривами, пошло «бу-бу-бу» в поддержку. Пожалуй, лишь хольды, Си́ндри да я отнеслись скептически.

— И что это нам даст? — пожал плечами Моди.

— Ну как? — удивился инициатор рацухи. — Прошлая рыбачья деревня было очень даже «жирная». Может и с этой повезет?

Сигмунд хранил молчание, лишь переводя ничего не выражающий внимательный взгляд с одного спорщика на другого.

— А может и не повезет, — хмыкнул, подключившись к дискуссии Бо́лли, — одному Ньёрду известно, что там за деревня. Может нищая с крепким за́мком под боком — и добычи не возьмем, и защитники быстро прискачут.

— Бо́лли дело говорит, — кивнул Снор, — у нас еще и раненые не все на ногах. Лучше мы дождемся, пока парни в строй встанут. А богатые поселения мы и так найдем.

На том и порешили. Разве что Сигмунд распорядился нарубить длинных веток и замаскировать корабль, чтоб с воды его было не разглядеть.

На шестой день в пределах видимости, со стороны моря прошествовал под парусом орочий драккар. К Сигмунду тут же подошел Фритьеф, и брательник скоренько распорядился затушить огонь, прекратить мельтешение на берегу.

— А сейчас то чего таиться? — удивился Рерик. — Это ж наши!

— Запомни парень, — снисходительно каркнул Кнуд, — в походе «наши» это те, кто с тобой в одном строю или на одной палубе.