Сага смерти. Мгла

Это и произошло сейчас – несколько секунд артефакт жег меня разрядами, от которых тело конвульсивно содрогалось. Хорошо, что аномалия выплюнула вторую стрелу, когда я был уже далеко, на самой границе опасного участка. Прут успел немного охладиться во время полета, да и скорость уменьшилась – иначе он выжег бы плоть вокруг себя, проделав дыру, куда можно просунуть руку.

Рана была сквозной – скосив глаза, я увидел выходное отверстие в плече, – зато небольшой, не толще спицы. Я прополз немного, поднялся на колени, упираясь в землю руками. Из дыры просыпалась темная труха – все, что осталось от артефакта. Крови не было, жар остановил ее лучше всяких лекарств и повязок.

Надо найти болотный трилист, иначе потеряю сознание от боли. Я встал, качнувшись, завалился вперед, но успел выставить ногу и не упал. Вокруг все плыло и шаталось, боль расходилась жаркими пульсациями, будто к плечу раз за разом прикладывали горящий факел.

Трилист должен расти где-то неподалеку. У него синие треугольные листья, я видел их, когда бежал. Оглянулся: вихрь исчез, ядро змеиного клубка все так же бесшумно перекатывалось внутри незримого пузыря. Я сделал осторожный шаг, потом второй. По телу разливалась слабость. Вон что-то синеет слева, в зарослях осоки. Ну да, он обычно прячется среди более сильных растений, обвивает их своими гибкими стеблями…

На следующем шаге я потерял равновесие, упал лицом вниз и пополз, хватаясь за траву. Головой раздвинув заросли, увидел жесткие желтоватые стебли, обвитые лозой трилиста. От боли туманилось зрение, мир качался, как лодка на волнах.

Я ухватил лозу, потянул. Не стал даже срывать листья – сунул ее в рот целиком и принялся жевать мягкие сочные волокна вместе с комочками земли, ощущая горечь на языке.

Некоторые сталкеры собирают трилист и продают скупщикам или нашим доморощенным костоправам, живущим в лагерях. Из растения варят настои, которыми пропитывают повязки либо – в очень небольшом количестве – дают выпить больному. Ни один лекарь-самоучка из Зоны не скажет тебе жевать листья, ведь трилист сильный наркотик, вызывающий странные видения.

И вскоре я хорошо ощутил его действие. Боль исчезла вместе со всеми тревогами. Я забрался глубже в заросли, перевернулся на спину и сквозь туман уставился на далекое небо. Очень смутно я осознавал, где нахожусь, что это северная часть Зоны, я двигаюсь в сторону Припяти, надеясь встретить отряд наемников, нанятый незнакомой рыжей женщиной, которая назвалась Катей Орловой. Но понимание было отстраненным и беззаботным, оно не вызывало никаких чувств. Пусть себе ищут, я слишком безмятежен, чтобы волноваться из-за этого, и нашел для себя безопасное место – ведь эти заросли очень густые, никто не заметит меня в них, они высокие и так уютно шелестят…

Лишь много позже я осознал, как мне повезло, что тогда в осоку не забрел какой-нибудь болотный мутант. Я бы, наверное, встретил его с благостной улыбкой и не стал сопротивляться, если бы он начал грызть меня. Но никто не появился – и я лежал, благодушно глядя в небо, следя за плывущими облаками, едва различимыми сквозь туман. В какой-то момент я и сам стал облаком – взлетел, воспарил над миром и поплыл в компании тучек, радостно клубясь, по влажному синему простору. Потом набух, разросся, потемнел и потяжелел – и низвергнулся вниз проливным дождем. Из меня ударила молния, слепящий зигзаг протянулся к далекой земле, к болоту вокруг кольца гор – головокружительное стремительное падение, – впился в землю посреди зарослей осоки…

Я вскрикнул и резко сел.

И понял, где нахожусь. Голова кружилась, подташнивало, но боли не было. Оглядел рану – едва заметная темная дырочка в плече. Немного выше – и жгучая стрела пробила бы кость, чуть ниже – и зацепила бы легкие. Хорошо бы перетянуть чем-нибудь, чтобы внутрь не набилась грязь. Я достал пластиковый ножик, снял куртку, срезал рукав рубахи по локоть и намотал на плечо, ощутив совсем легкую боль. Видения прошли, но трилист еще действовал.

Осторожно привстав, я осмотрелся. Ничто не изменилось: осока, трава, топь. Сколько я лежал? Небо светлое, но наверняка давно перевалило за полдень. Надо добраться до границы болот, прежде чем наступит вечер. Здесь и днем опасно, а ночью, в одиночку, невооруженному – не выжить, каким бы опытным сталкером ты ни был.

Я сорвал несколько синих листьев, сунул под повязку и встал. Затошнило сильнее, голова закружилась. Ноги дрожали, болезненная слабость наполняла тело – действие дурманящих веществ. Раздвигая осоку, я выбрался из зарослей. Далеко в стороне увидел красное пятно змеиного клубка, почувствовал идущую от него энергию, но слабо, едва-едва.

А впереди тянулась земляная дорога. И рядом стоял приземистый дом – именно его я заметил, перед тем как наткнуться на аномалию.

2