Саганы второго Солнца. Огни Ринеля

– Так как снять все эти заклятия? – Вернула к себе внимание ледовичка, поправляя волосы, и только теперь монах заметил, что на ней не было синего плаща – это все были её волосы: густые, синие, они держались ободком, крепящимся на шее и плечах, и спадали вниз, до самых щиколоток, прикрывая спину. – Господин монах? – Переспросила его она, когда поняла, что он, похоже, засмотрелся на её волосы.

– А? Просто прикоснись к двери. – Наконец ответил, но увидев тень нерешительности в глазах девушки, поспешно пояснил. – Дверь не откроется, но вы сможете пройти сквозь неё. Только живые могут пройти сквозь эту печать.

– Значит вы не решали это уравнение, а просто прикоснулись к двери! – Забурчала магесса Тверди.

– Видите ли, до меня сюда приходил один мой товарищ, и, не зная решения этой задачки, ему не помогло одно прикосновение, то есть…

– То есть нужно знать, зачем ты касаешься этой стены. – Закончила за него Амельера, но когда она потянула руку ко вратам, Стижиан её остановил.

– Это все-таки склеп, там может быть опасно. Жду вас там. – Сказал он, и проскользнул сквозь стену.

После первого же дня испытаний пять человек из девяти попали в стижиановский негласный список идиотов. Он окрестил их таковыми не потому, что они глупы или бездарны, напротив, все ребята, не смотря на первое впечатление о них, хорошо владели силами своей стихии и весьма неплохо соображали. Дело было в том, что они отказывались слушаться Стижиана.

Этой показухой у входа, а ведь у посоха наахт была возможность уничтожить всех скелетов на входе одним ударом, Стижиан лишь хотел доказать магам что он – действительно монах, а не послушник, и чтобы те восприняли его всерьез. Но магов, по-видимому, показухой не возьмешь.

Огневики, полностью игнорируя указания монаха, лезли на рожон, пытаясь прочистить себе проход до винтовой лестницы, ведущей вниз на первый подземный уровень, и уже через час у одного было две колотые раны, другой отравился "вечной" пылью, вызывавшую болезнь вроде простуды, только с жаром и лихорадкой, да такой, что даже маг огня мог сойти сума, ведь жар тела – это вам не магическое пламя. Ещё одним "идиотом" оказался маг ветра, который вместо того, чтобы раскалывать молниями тело скелета, электризовал его, из-за чего нежить начинала двигаться ещё быстрее. Ещё двое, это были маг тверди в паре с магом ветра, заставили монаха смеяться чуть ли не в полный голос, когда сообразительный маг Тверди замуровал с десяток недовольно клацающих челюстями скелетов в пол, а маг ветра пытался использовать камень как проводник электричества… Но это было списано на волнение и непривычную рабочую обстановку. Более-менее неплохо справлялись оставшиеся трое, два мага Тверди и один ветреник, им практически не нужна была помощь Стижиана, в отличие от предыдущих пятерых. Что до ледовички… Про неё Стижиан и вовсе забыл вплоть до трех часов, когда понял, что для первого дня будет достаточно.

И так две недели…

Не смотря на то, что монах был готов водить их по первому уровню склепа хоть сутки напролет, маги выдерживали не больше шести часов. Пусть и не большой, но прогресс все же был, и каждый день монах отмечал у себя в блокноте кто как преуспел, стараясь быть максимально лояльным (ведь эти люди подарили ему столько часов смеха!), однако к концу второй недели произошло нечто никак не связанное с обучением.

Магов поселили в из лучшей гостинице города. Они хорошо питались, по вечерам хорошо гуляли, а потом, утром, магичка льда будила их, посылая из ванны струйки холодной воды прямо им в постель, что действовало лучше чашки горячего кофе: будило, бодрило и тонизировало одновременно.

К середине второй недели Амельера выкинула шутку, к которой Стижиан не был готов: она предложила прогуляться. Это было днем, около пяти, когда Стижиан валялся в гостиной на первом этаже на диване и листал одну из двух десятков книг, купленных им на прошлой неделе. Книжка оказалась неинтересной и даже глупой, но зато картинки, нарисованные маслом и тонкой кистью, вполне оправдывали цену, в двенадцать золотых то. Честно признаться, до того момента, как тем днем Амельера спустилась вниз и заявила следующее, Стижиан никогда бы не мог подумать, что выглядит настолько вызывающе:

– Знаешь, Стижиан, – они с магами перешли на "ты" уже на второй день, – я не понимаю как можно запрещать вам, монахам, иметь отношения с женщинами, и при этом заставлять так одеваться… – Она усмехнулась и присела на краешек дивана, вынудив монаха тут же убрать ноги и задуматься – она вообще о чем? И он спросил: