Сагарис. Путь к трону

— Действительно, осень... — почему-то удивился Хрисалиск. — Премерзкая пора, доложу я тебе. Но по мне, так в самый раз — пока штормит, ни один разбойник и пират не сунутся в мои владения. А вот зима — это уже и впрямь скверно: пролив скуёт льдами, и по этому мосту того и гляди дождёшься незванных гостей. Ой-ей...

— Зима — отличная пора, га-га-га... — заржал во весь голос наварх Панталеон, расслышавший в разговоре сотрапезников всего несколько слов. — Отоспимся, винца попьём вдоволь, гетер всех перещупаем... — он вновь загоготал.

— Кому что... — предосудительно заметил Хрисалиск, но всё равно скабрёзно ухмыльнулся.

— Блудники... — тяжёлый взгляд Стратия заставил замолчать наварха. — Вам бы только Бахуса ублажать, да вакханалии устраивать с непотребными девками. Тьху!

— Сам хорош... — проворчал обиженный Панталеон. — Своё уже забылось?

— По-моему, мы сюда пришли вовсе не для того, чтобы выяснять, кто во что горазд, — спокойный тихий голос евнуха Амфитиона подействовал на сотрапезников, как холодный душ. — Я прошу выслушать уважаемого Стратия, ему есть что сказать вам, достопочтимые господа.

— Воистину, верные слова, — пригладил бороду Стратий. — Здесь собрались единомышленники, и я не буду начинать издалека. Скажу только одно — государство наше падёт, развалится, если мы, достойные мужи, этому не воспрепятствуем.

— Оно-то верно... — Хрисалиск осторожно покосился на других участников пиршества.

Но там было не до них — тон задавал Тиранион, уже пригласивший двух флейтистов и кифареда; они как раз настраивали инструменты на что-то весёлое.

— Однако, не слишком ли мы торопимся? — продолжил наместник, оглядывая всех по очереди цепкими глазами. — И вообще — собираемся уже в который раз, а толку с наших замыслов как с козла молока.

— Сие дело спешки не терпит. Тут я согласен, — важно кивнул жрец. — А насчёт толка — это как сказать. Главное мы уже выяснили — многие недовольны правлением Перисада.

— Но вот готовы ли они последовать за нами — это вопрос, — мягко проворковал евнух.

— Нас поддержат царская спира и флот, а это уже немало, — ответил ему Хрисалиск.

— Как сказать... — вступил и Гаттион. — Аспургиане и царская хилия за нами вряд ли пойдут.

— За меотов я тоже не ручаюсь, — уныло покачал головой наместник. — Стоит им только учуять смуту, и мне придётся брать ноги в руки и надеяться на покровительство богов. Эти мерзкие полуварвары и сейчас косо смотрят. Пока держишь их в железных оковах — ещё куда ни шло, а случись такое...

— Чего копья зря ломать и головы сушить? — Панталеон воинственно выпятил грудь. — Отправим некоторых в Эреб — и дело с концом. А там — будь что будет.

— Тише! — зашипел Хрисалиск, втягивая голову в плечи. — Мы, уважаемый Паталеон, находимся не в чистом поле.

— Будь я проклят, но труса праздновать мне к лицу! — вспылил наварх.

— Твои заслуги и храбрость хорошо известны, дорогой Панталеон, — примирительно сказал Стратий. — Но малая толика предосторожности тоже не повредит. Нельзя преждевременно открывать наши намерения, ибо это грозит всем нам большими бедами, а возможно, изгнанием и лишением гражданских прав. А сие хуже смерти.

— У нас есть два выхода, — наконец, после долгих раздумий, решил сказать слово и евнух Амфитион. — Первый, пожалуй, самый приемлемый — уйти под крыло Понта. На тайных переговорах, насколько мне известно, об этом шла речь. И первым такое предложил сам царь. Но им сейчас, к глубокому сожалению, не до наших бед — в Понте назревает большая смута, и царица Лаодика подтягивает войска к Синопе. К тому же в Понтийском царстве весьма вольготно чувствуют себя римляне. А они не преминут и Боспор прибрать к рукам, спаси и сохрани нас Матерь Кибела, что и вовсе не приемлемо.

— Может, договоримся со скифами? — неуверенно спросил Хрисалиск.

— Никогда! — резко ответил ему Гаттион. — Варвары понимают только язык меча и огня. Я готов сдаться на милость даже римлянам, не говоря уже о Понте, но быть посмешищем в глазах всего просвещённого мира, подставив голову под ярмо номадов, не желаю.

— Значит, остаётся последнее... и единственное решение... — евнух поморщился, как от зубной боли. — Не лучшее, но...

— Да говори уже, не тяни! — не выдержал нетерпеливый наварх, подогретый изрядной дозой заморского вина.

— Царь Перисад должен сам, — да, именно, сам! — отказаться от престола, — с нажимом сказал Амфитион.

— А если нет? — опустив глаза, тихо спросил Хрисалиск.

— Судьба каждого из нас, в том числе и порфирородных, на коленях богов... — уклончиво ответил евнух.

Жрец, посмотрев на него исподлобья, коротко кивнул. На какое-то время все умолкли, о чём-то напряжённо размышляя. Наконец первым нарушил всеобщее молчание заговорщиков наместник Хрисалиск:

— Кто станет... после...?

Стратий переглянулся с Амфитоном и неторопливо ответил:

— Надеюсь, никто из вас не сомневается, что это будет достойнейший...