Саянский дневник

В тайге воздух неподвижен, не чувствуется никакого дуновения. К мокрому лицу тучей липнут комары и мошки. Доходим до ручья Разведчиков, бешено несущегося в обрывистых берегах. Прямо как продолжение нашего пути через него лежит толстое замшелое бревно — готовая переправа. Немного неприятно только, что этот мостик находится метрах в четырех над водой, а внизу клокочет поток и мрачно чернеют огромные валуны. Первым по бревну на дрожащих нотах перебирается фотограф, движимый жаждой хороших кадров, и с другого берега фотографирует поочередно всех. Когда он возвращается к своему рюкзаку, оставленному под кустом, то застает следующую картину: вся штурмовая группа лежит на животах на зеленой полянке и поглощает чернику.

Как ни печально, но нужно надевать рюкзаки и двигаться дальше. А дальше приходится лезть вверх по крутому склону, потому что идти вдоль ручья нет никакой возможности.

Каждый шаг дается с трудом. Трикони чудесно держат на самых крутых склонах, но цепляются за все: за ветки, за кусты черники, за мох. Особенное мучение — идти по зарослям рододендронов. Их цепкие плети так схватывают ногу, что иной раз приходится долго топтаться на месте, чтобы освободить ботинок. Альпенштоки очень помогают, но временами безнадежно застревают в гнилых деревьях или неожиданно проваливаются куда-то почти на всю свою длину, так что опирающийся на них теряет равновесие и падает.

Но хуже всего, конечно, колодник — стволы, наваленные в беспорядке, наверное, со времен сотворения мира.

После очередного крутого подъема, когда мы лезем кверху, цепляясь руками за ветки и корни деревьев, нашему взору представляется величественное зрелище. В узком и темном каньоне, с высоты около двадцати метров слетает стремительная струя водопада на уступ между огромными черными валунами, окаймляя их пенистыми бурунами, а затем исчезает в сужающемся ущелье.

Было принято решение дать водопаду имя. Алик предложил имя Первенец, Саша — просто Первый. Потом перешли на имена собственные и в конце концов решили назвать водопад Танькиным. Отныне в Саянах, в окрестностях пика Грандиозного, кроме Ванькиного ключа, есть еще Танькин водопад.

После Танькиного водопада подъем пошел еще круче — нужно ведь еще подняться на высоту, с которой он падал, и даже выше его.

Наконец ущелье кончается, впереди стало светлее. Мы облегченно вздыхаем, — значит, долина расширяется, идти будет легче. Внезапно настроение наше снова портится. Просвет оказался спуском в распадок — сухое русло притока ручья Разведчиков. Цепляясь за кусты и скользя по папоротнику и бадану, спускаемся вниз и на четвереньках карабкаемся на противоположный склон. Торжественно ступив на высшую точку подъема, мы с ужасом видим перед собой новый распадок, за вторым — третий. Пытаемся обойти эти распадки поверху, но они идут до самого гребня хребта, и обходить их нет никакого смысла.

Между распадками пожухлое, побуревшее высокотравье, местами полегшее, а также большие участки высокого густого кустарника. Трудно сказать, какое из этих двух зол больше.

Мы все идем, а цирк совсем не приближается.

Мы так и не дошли до него в этот день, а остановились километрах в полутора не доходя. Остановились потому, что увидели на хребте удобное место для подъема — чистый травянистый склон без кустов. Тут мы завтра взберемся на хребет и по нему пойдем к Грандиозному.

Участок подъема на пик

Для ночевки подобрали симпатичную зеленую площадку. Но при ближайшем рассмотрении эта площадочка оказалась ключевым болотом, сплошь заросшим зеленым луком. Зато рядом возвышался островок из пяти толстенных кедров. Пространство между их переплетенными корнями было покрыто слоем сухой хвои, кое-где зияли глубокие провалы, в которых виднелись огромные камни и журчала черная вода.

Мы без колебаний решили ночевать здесь. В одном из углублений развели костер из сухих сучьев и сварили целую кастрюлю гречневой каши.

Несмотря на примитивные условия стоянки, у нас была полная механизация приготовления пищи: коряга, горевшая под кастрюлей, когда чай долго не закипал, вдруг покачнулась. Перевесившись одним концом, другим она приподнялась под самое дно. Чай моментально вскипел.

Кашу, между прочим, ели с черемшой, сегодня обнаруженной нами впервые за весь поход. Она старовата, но все равно всем понравилась.

День шестнадцатый

27 августа

Спали мы впятером в одном мешке, с трудом отыскав между корнями кедра более или менее ровную седлообразную площадку. Мешок заложили внутрь палатки, так что получилось что-то вроде термоса, под голову сунули ботинки и канат, надели побольше теплых вещей. Впрочем, в последнем пришлось раскаяться. Спать в термосе оказалось жарко. Танюшка, например, всю ночь занималась тем, что по очереди снимала надетые с вечера свитеры и брюки. Ночь была ясная и звездная, и мы надеялись, что и день будет солнечный. Однако, когда начало светать, сверху закапал мелкий противный дождичек, и мы не встали.