Саята. Заря иных Богов [СИ]

— Я ещё не оформилась, — уже не говорю, что про жалование в первый раз слышу!

— А когда? — он сделал ещё шажок.

— Что? — я тихонько отступила.

— Оформишься? — едва слышно, но очень серьёзно спросил Велимир.

— Позже, — уверенно ответила, отмечая второе дно вопроса.

— Не затягивай, — ответил он.

И вышел из архива, оставляя меня в ворохе не заданных вопросов и не высказанных фраз.

Глава 6. Тучи сгущаются. Стольный град

Несколько следующих дней прошли для меня, как в тумане. Мы с Ледой носились по городу, отыскивая всех виноватых в попытке закрыть приют: ими оказались несколько очень высокопоставленных жителей города. Мотивы их поступка остались для нас загадкой — на допросе эти мужи вели себя до странного нагло, учитывая, что приют и впрямь находился под патронажем Жриц, а допрашивали их ни много ни мало в Княжеском дворце.

Помимо этого я до поздней ночи сидела в Архиве, выясняя, каких книг ещё не хватает, помимо тех, что отсутствовали и в Читальне. Свиток, одолженный мной у княжеской семьи, — а в случае поимки с поличным я буду утверждать именно так! — до странного спокойно и без происшествий был вынесен мною из Архива и спрятан у Леды на квартирке, — о чём она, конечно, не догадывается. Я побоялась нести его к Благомиру, памятуя о родовой защите на постоялом дворе.

С Вирой мы виделись каждый день, но лишь утром, поскольку, когда я возвращалась с работы, она уже спала. Кстати, она так и не рассказала мне, чем закончились их посиделки в тот вечер, когда Велимир бесцеремонно уволок меня из трактира.

С Липой я так и не виделась, — когда она вернулась с испытательного срока, я целый день просидела на заседании старейшин по делу о закрытии приюта. Наказания были назначены, но виновные не выглядели расстроенными, что в очередной раз заставило задуматься об их целях и об их возможном покровителе.

С Михаем не виделась ни разу и ужасно скучала! — но Велимир немного рассказывал о том, как проходит его учёба.

С самим Велимиром виделась довольно редко. Как-то неожиданно дело о приюте легло на мои плечи, — хотя я лишь передала просьбу о помощи, — и времени на общение просто не осталось. Мне выдали бумагу, дающую полномочия доверенного лица княжеской семьи. А потому почти все двери в Стольном Граде были передо мной открыты.

С Ярославом я пересекалась лишь дважды, но каждый раз избегала общения, находя повод покинуть помещение или уйти в другую сторону.

А с Родомиром так и не поговорила.

Всякий раз, спускаясь к завтраку, я находила Благомира за хозяйской стойкой. Он понятливо улыбался, видя расстроенное выражение моего лица, но отсутствие сына больше никак не комментировал. Дошло до того, что сегодня утром я попросила его передать сыну записку, — конечно, если ему «удастся с ним пересечься».

О том, что напишу, думала несколько дней. Даже приобрела занятную книжку «Учись говорить „прости меня“. Или десять способов сохранить добрую дружбу».

Почему именно «десять», я так и не поняла, а после совета «помой коня друга своего», истерические всхлипы сотрясали весь этаж. Вира несколько раз с опаской заглядывала в мою комнату. Я плакала.

И теперь, когда шла привычным путём в архив, всё думала о том, что же он мне ответит?

И ответит ли?

Да неужели я настолько его обидела?

Признаться честно, мне безумно не хватало его спокойного лица, его приятного чарующего голоса, его…

— Простите! — ну, вот! Замечталась и врезалась в кого-то!

— Не страшно, — глубокий голос заставил поднять глаза и испуганно отшатнуться.

— Долго будешь бегать от меня? — Ярослав стоял передо мной, склонив голову и полностью преграждая проход.

— Сколько смогу, — ответила, отводя взгляд.

— Поговори со мной.

— Уже говорила, ни к чему хорошему это не приводит.

— Саята, я был не прав.

— Когда? — и я вскинула на него глаза. Ведь и впрямь интересно, какой из своих поступков он считает не правильным?

— Когда оттолкнул тебя, извини меня, — тихо проговорил он.

— Ярослав, ты меня и не притягивал! Чтобы оттолкнуть, надо иметь определённую близость, а ты только и делал, что рычал на меня, с самой первой нашей встречи в столице! Так за что ты извиняешься? — я грустно улыбнулась, — за то, что полюбил другую? Или, может, за то, что бросил в глуши восемь лет назад? А может, за то, что не хочешь давать мне права жить так, как я хочу? Но ты не имеешь на это права, Ярослав. Уже не имеешь!

— И никогда не имел, — зачем-то прошептал он, опуская глаза. Помолчал, потом вновь посмотрел на меня, с чем-то странным во взгляде, — Я никого не полюбил.

— Я не хочу этого знать, — отвернулась и закрыла глаза.

Мои подозрения по поводу их связи с Кнесинкой (да-да, такие мысли не раз посещали меня во время наших редких бесед!) никак не подтверждались.

Но что-то там было — я сердцем чувствовала!

Внезапно поняла, что очень хочу увидеть наследницу! А не то мне иногда кажется, что её просто выдумали, и на самом деле никакой Кнесинки и в помине нет! Настолько загадочной была её фигура.

Ярослав молчал, стоя позади меня.