Сайберия

Вяземский, наконец, приоткрыл глаза и встретился взглядом с ненавистным мальчишкой. Тот тоже, не отрываясь, смотрел на него исподлобья, и от этой дерзости у губернатора кровь застучала в висках.

Щенок! Выскочка! Выродок!

Поле синь-камня не давало ему применить Дар, иначе бы мальчишка под его взглядом уже давно бы превратился в месиво из костей и фарша. Однако… Это ведь действует в обе стороны. Стало быть, и Пересмешник сейчас лишён своего жуткого Дара. И он просто мальчишка, сидящий напротив — только руку протянуть…

Самообладание окончательно покинуло губернатора, и он вдруг ринулся вперёд через салон, вцепившись в Василевского. Навалился всем весом, пальцы его, увенчанные перстнями, сомкнулись на горле мальчишки. Даже без Дара Вяземский обладал недюжинной силой, и свернуть человеку шею для него было секундным делом.

Он зарычал почти по-звериному, усиливая натиск так, что на лбу вздулась пульсирующая жила. В салоне раздавались протестующие окрики Путилина. Машину дёрнуло — похоже, водитель дал по тормозам. Двери распахнулись, в салон просунулись телохранители императора, ехавшие спереди. Вяземский не обращал на всё это никакого внимания — он был сосредоточен только на том, чтобы давить всё сильнее.

Однако все его усилия были напрасны. Мальчишка встретил его атаку горящим взглядом и странной, будто бы торжествующей улыбкой на побагровевшем от напряжения лице. Он словно бы только и ждал всего этого.

В груди, в районе солнечного сплетения, вдруг начала разливаться странная тянущая боль, усиливающаяся с каждым мгновением. Это не было похоже на сердечные колики. Это вообще ни на что не было похоже. В грудь будто бы вонзились призрачные, холодные, как сталь, пальцы, вцепившиеся в нутро и тянущие его наружу. Стало тяжело дышать, а потом всё тело обдало волной непередаваемого ужаса.

Вяземский отшатнулся, ослабив хватку, но теперь мальчишка, в свою очередь, вцепился в него, удерживая на месте. Лица их оказались напротив, совсем близко, и губернатор услышал его сдавленный шёпот:

— Я же обещал, что вы пожалеете…

Губернатор, наконец, отшатнулся, и телохранители оттащили его назад, снова усадив на сиденье. Он закашлялся, хватаясь за грудь и с нарастающим ужасом прислушиваясь к ощущениям.

— Что… Что ты… натворил?

Мальчишка, откинувшись на сиденье и поправляя помятый воротник, смотрел на него с убийственным спокойствием и молчал. Вяземский же, наконец, осознав произошедшее, закричал уже во весь голос, срывая глотку:

— Что. Ты. Со мной. Сделал⁈

© Владимир Василенко

Новосибирск, декабрь 2023 — апрель 2024

Эпилог

С утра ударил морозец, да такой, что стёкла на окнах покрылись по краям узорами. Сад тоже весь искрился инеем — на деревьях каждая веточка была словно пушистая белая гусеница. Смотрелось красиво, особенно из окна второго этажа.

В доме было зябко — ремонт системы отопления ещё не был закончен, и пока приходилось довольствоваться жар-камнем. Но это были такие мелочи, что я не обращал на них внимания. В самом скором времени всё изменится. Наша договорённость с Путилиным на аренду западного крыла дома под его резиденцию оставалась в силе. Взамен я получил возможность отреставрировать весь особняк за казённый счёт. Денег на это не жалели, тем более что Аркадий Францевич теперь занимал в губернии куда более высокое положение. Правда, я сам пока не совсем понимал, какое — после той памятной поездки на императорской машине прошло уже два дня, и за это время катехонец был так занят, что почти не появлялся дома.

Впрочем, по этому поводу я тоже не переживал. Наоборот, даже рад был, что меня наконец-то оставили в покое. Эти два дня я провёл, отсыпаясь, отъедаясь и проводя всё своё свободное время с Радой, будто стараясь наверстать упущенное.

Поэтому, увидев во дворе чёрный «Даймлер» Путилина, я даже нахмурился. Чего это он с утра пораньше?

Спустившись на первый этаж, я встретил статского советника на крыльце. Тот, несмотря на ранний час, выглядел несколько помятым и усталым, будто не ложился всю ночь. Скорее всего, так и было.

— Доброе утро, Аркадий Францевич! Давненько вы не появлялись.

— Ох, Богдан… Только сейчас хоть немного разгрёб дела. И выкроил себе полдня на то, чтобы отоспаться и помыться. В три часа пополудни снова еду на большое совещание к Горчакову. Кстати, и тебе там тоже не мешало бы быть. Познакомишься, наконец, с новым губернатором.

— Это ещё зачем?

Путилин с усмешкой потрепал меня по плечу.

— Ах, да, мы же с тобой ещё не обсудили самого главного… Хорошо, выкрою четверть часа в ущерб сну. И не откажусь выпить чего-нибудь горячего…

Несколько минут спустя мы уже сидели в его кабинете на первом этаже и разливали душистый травяной чай по стаканам с бронзовыми подстаканниками.

— С чего начать-то… — пробормотал Путилин, осторожно отхлебывая из своего. — Главное, что весь наш план сработал. Романов проехался по Вяземскому катком. Тот давно нарывался, а мы подкинули отличный повод снять его с поста. Свидетельских показаний для Трибунала более чем достаточно. Правда, меня немного беспокоит Белла…