Саид 2. Над пропастью

С трудом верилось, что этот шут бывает серьёзным. Вот не верилось и всё. Будь я на месте его иностранных партнёров, ни за что не связалась бы с таким очаровательным идиотом. Но на своём месте я хорошо знала, что это лишь ширма. Завеса. За ней, разукрашенной шуточками и насмешками, скрывался настоящий Хаджиев, который сын своего отца. Жёсткий и безапелляционный. Тот, который наизнанку вывернет и из-под земли достанет то, что ему нужно.

В этом убедилась и на встрече с немцами, которая проходила не в душном кабинете начальника, а в ресторане напротив офиса. Место тоже играет роль и немного расслабляет. Я видела, что немцы отчего-то нервничали, особенно их главный. Он то и дело вытирал со лба пот и перечитывал стопку бумаг, перекладывая её с места на место. Было забавно за ним наблюдать, в то время как сам Хаджиев, который по его же словам долго охотился за этими партнёрами, сидел на мягком диванчике спокойный, аки удав.

Долго обсуждать не стали и, быстро всё подписав, принялись обмениваться любезностями. Переводчица приятным голосом щебетала то по-немецки, то по-русски. Я же впервые почувствовала себя частью этого мира. И это, признаться, довольно приятное чувство. Саид представил меня как свою невесту, я же в свою очередь порадовалась, что надела элегантный костюм, а не джинсы, как собиралась изначально. Выпили, обсудили какие-то мелочи по поставкам, а потом что-то пошло не так… Как обычно, в общем-то, и бывает там, где присутствую я.

Саиду кто-то позвонил, и он, извинившись, отошёл. Я смущённо улыбнулась господину Мюллеру, когда тот обратился ко мне на ломанном русском.

— Россия иметь несравненно красиво девушка. Я ему завидовать.

Переводчица ахнула, всплеснула руками и зашлась в комплиментах его русскому. Ну, насколько я поняла по интонации. Я же по-немецки знала только несколько слов, которые ещё в школе использовали как шуточный сленг: «ферштейн» и «дас ист фантастиш». На этом моё знание немецкого заканчивалось.

Мюллер что-то добавил уже на своём языке и уставился на меня, ожидая, пока переводчица растолкует его вопрос. Но та не торопилась. Она перестала улыбаться, как-то растерянно заоглядывалась по сторонам. Мюллер же перевёл на неё требовательный взгляд, и девушка сдалась:

— Простите… Эээ… Господин Мюллер спрашивает вас, не согласитесь ли вы встретиться с ним… Вечером. Конфиденциальность он гарантирует и…

— Что? — выдохнула я, перебивая её.