Саид 2. Над пропастью

— Спину выровняй, чего как швабра тащишься? — напутствовала меня силиконовая дива, на что я только закатила глаза. Не собираюсь я тут никого соблазнять. Не дождётесь. Хотя, чего скрывать, выглядела я потрясно. Настолько потрясно, что даже могла сойти за местную тусовщицу. Всё же это круто, чувствовать себя красавицей. Быть уверенной в себе и не прятать стыдливо ноги в потёртой, а иногда даже дырявой обуви. Вот же… Как я жила раньше в такой нищете? Как выносила такое отношение Антона?

Я не знала, что меня ждёт впереди и, честно говоря, побаивалась. Но для себя решила, что в прошлое больше не вернусь. Не позволю Антону и дальше отравлять мою жизнь. Достаточно. Только бы выбраться…

— Элла Максимовна, — охранники перед нами почтительно расступились, освобождая проход в клуб. Клуб, надо заметить, не для простых работяг, и кого попало сюда не пускают.

Элла Максимовна задрала нос и промаршировала мимо меня, всё ещё находящейся в некой растерянности. Бросив быстрый взгляд на вывеску «Фортуна» вверху, я поспешила за Эллой. Поспешила, потому что в затылок мне дышал Ваха. Он, похоже, так и не оставил надежды меня поиметь и каждую свободную минуту тратил на щипки и масленые взгляды, от которых уже здорово воротило. Пожалуй, первым застучу в прокуратуре его. Ещё и заявление о попытке изнасилования накатаю. Потом,  разумеется, и на его хозяина. Ну а Элла пойдёт как соучастница. Мне, по крайней мере, хотелось бы в это верить. Должна же быть справедливость.

В клубе было шумно, как, наверное, и в любом другом ночном заведении, только мы пошли не в толпу, как ожидалось, а дальше по длинному проходу, к лифту и уже по другому коридору. В толпе затеряться не выйдет. Жаль. Я рассчитывала свинтить уже сегодня... Что ж, буду ждать удобного момента. Обезьяна Ваха при всём своём желании не сможет таскаться за мной вечно. На крайний случай дождусь, пока они решат познакомить меня с тем несчастным мужиком, ради которого всё это затеяли. Не будут же они провожать меня до его постели. А если не удастся вовремя сбежать, расскажу всё «жертве». Возможно, он и поможет мне восстановить справедливость. Или хотя бы сбежать.

Долбёжка битов и вопли гостей остались позади, а мы остановились в самом конце коридора, где у двери из чёрного стекла, сложив на груди огромные, перекачанные ручищи, стоял охранник в чёрной футболке. Почему-то вспомнилась детская страшилка: «В чёрном-пречёрном лесу стояла чёрная-пречёрная избушка...» У  господина Басаева явно сдвиг по фазе на тёмных тонах. Видать, в детстве в тёмной кладовке закрывали.

Дверь перед нами рывком открылась, и первой прошла вперёд Элла. Тут же в спину прилетел ощутимый такой толчок – Ваха, скотина.

— Пошла! — буркнул мне в затылок, и я пошла или, правильнее сказать, залетела внутрь следом за силиконовой долиной.

— Пошёл ты... — прошипела себе под нос, всё же надеясь, что орангутанг не расслышал, а то достанется мне потом.

— Имран, мы пришли, — зачем-то объявила Эллочка сидящему к нам спиной Вайнаху. Узнала его по тёмным, слегка вьющимся волосам и чёрной (ну, конечно же!) рубашке.

Девица коснулась его плеча тонкими, наманикюренными пальчиками, и я заметила, как Басаев мгновенно напрягся, а под рубашкой заиграли мышцы.

— Ты можешь идти, Элла, — ответил ей негромко, даже не повернувшись, видать, не желая отвлекаться от вечернего выпуска новостей. Тот ещё мудачина. Хотя Эллочку, судя по отсутствию реакции на явный посыл, всё устраивает.

Она убрала руку, одёрнула пиджачок и прошла мимо меня, задрав подбородок. Нет, всё-таки её задело.

— Наслаждайся, — бросила неопределённо, я так и не поняла, к кому она обращалась.

Мы с Басаевым остались одни, и, пока он досматривал программу, я успела пробежаться взглядом по небольшому кабинету. Уютненько, хоть и без излишеств. Видать, немного бандюку для счастья надо: плазма, точно такая же, как в его кабинете дома, стеклянный  бар с полочками, стол, пара кресел и коллекция всяких старинных-раритетных пистолетов на стене, на особых креплениях. Хорошо, хоть нет книжной полки, а то у меня случился бы разрыв шаблона.

— Выпьешь? — прозвучало, когда на экране телевизора появилась заставка, говорящая о том, что новости закончились.

— Нет. Хотелось бы обсудить условия ещё раз и покончить с этим,— заявила твёрдо.

Басаев поднялся, подхватил с журнального столика рокс с виски и повернулся ко мне.

— Ого, — окинул меня быстрым, но уж очень пристальным взглядом, уделяя особое внимание ногам и декольте. — Покрутись.

— Это ещё зачем? — нахмурилась, чувствуя себя лошадью на базаре. Ещё бы в зубы и под хвост заглянул.

— Заткнись и делай, что сказал! — повысил голос, на последнем слоге даже рявкая, и я, мгновенно вспомнив, рядом с кем нахожусь, медленно покрутилась, как он и велел. Сволочь. — Подойди.

Нет же, нет! Только не снова!

— Зачем?

Но вместо ответа получила лишь красноречивый взгляд, обещающий в случае неповиновения... В общем, что-то нехорошее.