Сайдинг

В пространство, обрамленное аскетичным багетом, ступила она — воздушная Нефела. Она резко обернулась. Такого поворота я, плетущийся следом, не ожидал. Мы оказались на расстоянии короткого вздоха друг от друга.

— Тебе разве было недостаточно, того что произошло. В этом состоянии он совершенно неуправляем. Если не слышишь Грома, это не значит что гроза прошла — Нефела взяла меня за локоть — поэтому давай побыстрее покинем это место.

Мы пересекли залитый ярким светом совершенно пустой зал.

***

Я не знаю, сколько времени у меня осталось, поэтому приходится спешить, из-за этого получается скомкано и непоследовательно. Но для правильного понимания всего того, что произошло, и моей роли в этих событиях необходимо описать предшествующий день, а точнее вечер.

…

Гроза миновала. По крайней мере, пока. На улице говорят, что следующую долго ждать не придется. Еще говорят, что она не за горами. А еще говорят: “Жди грозы”.

Так вот, услышав такое, я поспешил в то единственное место, которое у меня еще осталось, где я снимаю свои одежды и становлюсь человеком. Нет, одежды не подходит. Пока зачеркну. Вот так думаю, будет правильнее — снимаю свои маски и становлюсь человеком.

Вдруг: “Разрешите, пожалуйста”.

В это время такую лексемную конструкцию я бы назвал манерной. Однако в голосе практически отсутствовали нотки жеманности.

Глаза большие настолько, что создавалось впечатление, будто они круглые, плюс голос, со своеобразной лексемной конструкцией — это все что у меня было до вечера.

***

Вечер особо не отличался от других, которые были раньше. Чистый хрусталь и фарфор, насыщенные соком цвета от красного до фиолетового, который в изобилии стекали по пальцам, спокойные звуки, убаюкивающие мысль. И когда последние лучи дня уже были готовы отправиться сквозь непроглядную черноту небосвода в мир вечного покоя, я посмотрел на нее.

Передо мною было лицо совершенно мне не знакомое.

Я в полной растерянности рассматривал глаза, нос, губы, овал лица. Она что-то говорила. Я закрыл глаза в надежде, что мозг увидит общие черты между обыденным и непознанным. Образ таял, но за ним, ни чего. Она спросила: “Так что ты там будешь делать? “. Сил что-либо сказать у меня уже не было.

***

За огромной и с трудом открывающейся дверью оказалась изысканно обставленная комната со слегка приглушенным светом.

Очень изящно несколько раз Нефела похлопаем ладонью по свободному пространству дивана рядом с собой, и, откинувшись на спинку, закинув ногу на ногу, органично вписалась в готический участок интерьера.

— Вероятно, это слово присядем — я не стал озвучивать свою догадку.

Не слишком ли много знаков и жестов? Не слишком ли мало слов. Правда, как первое, так и второе может дать мне понять, что я оказался здесь не зря. Теплые цвета, приятная текстура и удобная форма, вот она формула Сирены. Говорят, что правда находится не в ногах. В моей ситуации, правда — это атрибут не тщетности того, что было и того, что еще не произошло.

***

— Кажется, все обошлось. Ну, пока тихо и спокойно.

— А что, бывает и хуже? — сгоревший стол, поломанная мебель, разбитые кружки и кувшины, как последствия спонтанного выброса эмоций — это значит, мне повезло?

Нефела и Сирена, которую мы оседлали, заодно, иначе не объяснить то, что Нефела ответила: “Везение если ты свидетель, злой рок для очевидцев. Очевидцы молчат — говорят свидетели”.

***

— Да знаю я эту историю!

— Но я хотел пояснить мораль этой истории.

— Нам много раз рассказывали, что на самом деле это был не акт истовой веры в своего хозяина, а его молчаливый отказ от воды и пищи в самом центре центральной площади, был актом протеста!

— Нууу… В целом…

— А еще — уже шепотом и быстро проговаривая слова — что Солнцу безразличны те, кто ему служат, для него имеет значение только он сам!

— Все верно, сегодня это истинная трактовка того, что было так давно. Однако почему этот послушник пришел в этот город?

***

Вдох, выдох и все упорядочено: звуки, из которых исчезла острота момента, тени, утратившие амплитуду изменений. Стационарность — это фитиль к бочке с порохом.

— Так что же ты здесь делаешь? — фитиль выгорел уже на половину — подожди — Нефела замерла — будь здесь, я сейчас.

Она практически мгновенно скрылась за дверью. Я не знаю что за этой дверью.

***

Чтобы выжить, Минотавр выработал хитроумную стратегию: он соорудил непостижимый нашему разуму лабиринт. Лабиринт — это его защита. Если разум вовремя не остановится, в стремлении найти и победить Минотавра, то он навсегда останется блуждать в нем. От безумия нет лекарства. Минотавру нужна еда, как и всему человеческому, Мы, боясь его власти, раз в год преподносим ему дары: лжем, крадем, убиваем.

***

Сирена своим мягким пением постепенно начала убаюкивать меня.

— Может откроешь дверь, пока эта Сирена тебя окончательно не усыпила? — спросил я сам себя.

— Зачем? — опять спросил я сам себя.

— Ты же здесь не для того, чтобы ждать — ответил я сам себе

— Так ты предлагаешь искать ее, или выход? — я задал себе очередной вопрос.

Возникла крайне неловкая пауза.

— Только честно — сразу предостерег я сам себя.