Саймон Трегарт: Паутина колдовского мира (часть 2)

Саймона раздражала необходимость объясняться с ней. Эта женщина в самом деле неплохо справилась со своим заданием, но это не значит, что она имеет право допрашивать его, сомневаться в его действиях.

— Но ведь это не тот курс!

Разумеется, тот. Он выполняет приказ, в точности следуя за ориентиром. Как она смеет заявлять такое!

— Тихо! — приказал он женщине. Но та вцепилась в его руку:

— Это не тот курс! — она кричит так пронзительно, что у него начинает звенеть в ушах. Ему трудно повернуться, но он все же с силой отталкивает ее правой рукой. Но она не успокаивается и снова тянется к нему, на этот раз вцепляется ногтями в руку, так что он чуть ли не теряет курс, и белое пятно скрывается в тумане… Саймон снова отталкивает ее, и все его внимание опять приковано к белому ориентиру.

И только теперь он видит ориентир вполне отчетливо, правда, всего лишь на мгновение. Это птица! Большая белая птица! Он знал таких птиц раньше — и тут туман в его голове рассеивается. Белый сокол, тот самый тренированный посланец-сокол, которого они возили с собой в Карс. В Карс?..

Саймон издал сдавленный крик. Колдер! Колдер влиял на него, он направлял его все это время… Саймон озадаченно посмотрел на свои руки: он совершенно не понимает, что должен делать, как разобраться с этими кнопками и рычагами. Его охватила паника, рот наполнился горечью. Им каким-то образом воспользовались… Левая рука Саймона непроизвольно потянулась к поясу Фалька, скользнула по металлической бляшке, отивающей зеленью.

Собрав всю свою волю, Саймон медленно оторвал руку от бляшки — от этого отчаянного усилия он покрылся потом. Он повернул голову: Алдис поднесла руку к груди, крепко прижала ее к чему-то. В глазах ее, обращенных к Саймону, — темная ненависть и что-то еще — страх?

Саймон схватил ее за тонкое запястье, с трудом оторвал руку от того, что она пыталась скрыть от него. На какое-то мгновение, прежде, чем ее вторая рука отчаянно стиснула грудь, он успел разглядеть брошь, отливающую металличекой зеленью — точную копию бляшки на поясе Фалька.

Летательный аппарат ходил ходуном, нырял в туман. Саймон понимал, что если он не вернет руку на пояс Фалька, то не может больше вести летательный аппарат. Но если он это сделает, то снова попадет во власть уз, соединявших его с Колдером. Если же они разобьются, то погибнут безо всякой пользы. Согласиться снова на то, чтобы попасть под чары колдеров, значит, хотя бы отсрочить свою гибель, выиграть время. Саймон больше не сопротивлялся. Пальцы его нащупали талисман на поясе Фалька.

Где он — что с ним случилось? Опять эти колдовские штучки — они его заморочили. Ну, нет, хватит!

Раздался отчаянный крик — не человеческий, нет, он вырвался из горла птицы. И прямо на стекло пилотской кабины кинулась птица, словно целясь своим страшным клювом в лицо Саймона. Он вцепился в рычаги, стараясь предотвратить последствия неожиданного нападения. Туман вдруг стал зловеще красным, летательный аппарат отшвырнул прочь зловещую красную тень, машина дернулась в сторону. Алдис отчаянно закричала. Саймон ругался, нащупывая рычаги. Они все еще были в воздухе, но набрать высоту Саймон больше не мог. Рано или поздно они вынуждены будут приземлиться, и все, что ему оставалось, — это постараться сесть благополучно.

Летательный аппарат отчаянно тряхнуло. Саймон ударился головой о стенку кабины и едва не потерял сознание. Когда он пришел в себя, их машина уже находилась на земле, зарывшись носом в почву. Дверца кабины была распахнута и сквозь нее тянуло запахом болота, стоячей воды и гниющих водорослей. Алдис приподнялась на заднем сиденье, огляделась, глубоко вдохнула зловонный воздух. Голова ее дернулась, словно реакция на оклик, рука потянулась к талисману колдеров.

Она наклонилась вперед. Летательный аппарат сильно качнуло, Саймон ударился головой снова, на этот раз о приборную доску, и потерял сознание. Алдис протянула руку, стащила с головы Саймона шлем. Вцепившись в его густые волосы, она откинула его голову на спинку сиденья. Глаза Саймона были плотно закрыты, по виску стекали струйки крови. Но Алдис не обратила на это никакого внимания. Она подтащила его голову как можно ближе к своим губам и вдруг заговорила ему прямо в ухо. Но не на языке Карстена, не на древнем языке Эсткарпа — звуки, которые она издавала, были больше похожи на звяканье металла о металл, чем на человеческую речь.

Саймон не открыл глаза, но голова его дернулась. Он сделал слабое усилие, чтобы освободиться, но она крепко держала его за волосы. Алдис второй раз повторила приказание на ухо Саймону, но он не шевельнулся. Тогда она отпустила его волосы, и голова Саймона упала на грудь.