Сайт двойников

— Нет, Галя, — прервал ее размышления Сергей. — Мне не хочется скрывать от сына правду. Торопиться не будем, но я дождусь от него письма, после того, как ты расскажешь все. Но, рекомендую написать сразу после официального развода. Думаю, что он поймет, и воспримет сей факт, как неизбежное и уже происшедшее. Если желаешь, то я даже позволю тебе прочесть мое письмо к нему, чтобы потом у тебя не возникло сомнений в моем восприятии нашего разлада. Ни одного слово о тебе не напишу, чтобы ты потом не обвинила меня в предвзятости. Но выкручиваться враньем я не намерен. Потому и даю тебе право самой и первой признаваться.

— Хорошо, — согласилась Галина. — Ты когда улетаешь? Давай сразу после командировки и встретимся. Тогда и обсудим наш развод и планы общения с сыном.

— Не надо! — вдруг резко воскликнул Сергей, словно ему сделали непристойное предложение. — Мы сегодня же, сейчас отнесем заявление в ЗАГС, и нас без всяких проволочек разведут по сторонам. А видеться нам нет необходимости.

— Ты боишься? — усмехнулась Галина, развеселившаяся его реакцией на предложение о встрече.

— Боюсь? Да, но больше не хочу. Повторюсь по поводу твоего предложения о вечной дружбе. Я совершенно не желаю, не просто дружить, но даже знать друг друга. С того момента, если ты подробно помнишь мой арест, мы переселяемся на разные планеты, которые просто недоступны друг для друга. И если даже случайно вдруг увижу тебя на улицах нашего города, то закрою глаза на время, чтобы пропустить этот кошмарный кадр, как облако выхлопного газа автомобиля. Я хочу начать жизнь с чистого листа, где твое имя и с твоим прошлым даже упоминаться не будет.

— А как же сын? Он все же наш общий, и с таким фактом тебе придется считаться.

— Нет, не придется, и не должен. Он мой сын для меня отдельно, и для тебя отдельно твой. После училища сын никогда не вернется в наш город. Его профессия для больших аэропортов с большими городами. Так что, уважаемая, раз в год в отпуске и не чаще, мы сможем в разное время навещать своего сына. Только ты своего, а я своего.

— Зачем ты так жестоко рвешь. Ну, случилось, так почему ты стараешься все сразу порвать и поломать. Мы почти четверть века вместе, а ты так легко хочешь выбросить эти годы насовсем. Я понимаю, что нет ни в чем твоей вины. Ты был идеальным, лучшим мужем, но я полюбила, а любовь не может быть бедой человека. Не стоит изображать меня монстром. Вот потому и боюсь твоего письма сыну. После твоего описания он запросто возненавидит меня. Я знаю, вы с ним договоритесь. Ну и пусть, черт с тобой, у меня тоже все впереди будет хорошо.

— Замечательно. Я догадывался, что мы с тобой обо всем договоримся без эксцессов. Давай просто забудем о существовании друг друга. Я тут вчера некоторые фотографии перебирал. Можешь нужные забрать. Я взял лишь те, где тебя нет. Мне они без надобности. Если сын захочет, так пусть себе оставит, чтобы для себя память сохранить, — Сергей принес из комнаты альбом и положил его перед Галиной. — Свой альбом я начну с завтрашнего дня. Прощай, навсегда и навеки. Все.

Галина еще бы поговорила. Ей ужасно хотелось высказаться, выговориться, доказать Сергею свою невиновность, свалив этот внезапный разрыв на судьбу и волю случая, но Сергей демонстративно не желал ее слушать и видеть. Ему ужасно хотелось побыстрей выпроводить бывшую супругу, так как в голове образовался горячий туман, который стучал по вискам и жег затылок. И он просто испугался за свое состояние, но не желал демонстрировать слабости перед Галиной. Пусть так и считает, что он пожелал срочно забыть ее и не желает по такому мелочному поводу страдать.

Оставшись наедине с собой, он заварил большую кружку чая, насыпал в нее три столовых ложки сахара, и с жадностью чуть ли не залпом выпил. Сергей любил урегулировать свою нервную систему сильно сладким крепким горячим черным чаем. Он действовал на него благотворно и ободряюще. К таблеткам старался не привыкать. Это не болезнь, чтобы ее лечить. А чай от стресса — лучшее лекарство.

— Сергей Владимирович! — радостно встретил его командир летного отряда Котов Геннадий Константинович. — Я полностью в курсе, можешь не информировать детали и подробности. Единственное, чего хотелось бы услышать, так это о готовности приступить к выполнению своих прямых функциональных обязанностей.

— Как пионер, Геннадий Константинович, — отсалютовал Сергей перед командиром, прикладывая руку к голове. — Готов по графику хоть сейчас, как и планировали.

— В дополнительном отдыхе не нуждаешься? — сочувственно и с настороженностью поинтересовался Котов. — Все же такой стресс, нежданный двойной удар судьбы. Знаешь, мы тут вместе сильно возмущались поведением твоей жены. Подло, пошло и не по-человечески, не по-людски это. Вот так в самую трудную минуту получить удар в спину от своего, кому верил и доверял свои тылы.

— Забудем, Геннадий Константинович. А вот с тюрьмой, так даже, считаю, повезло. Следак предоставил мне замечательный халявный отдых. Так что, в дополнительных не нуждаюсь.