Пловцы продолжали: «Мы подняли куски Боинга, они были от внешнего покрытия. Там был кусок покрытия фюзеляжа, на котором была эмблема, состоящую из круга и двух запятых». Андрей Иллеш комментирует: «Это был, несомненно, символ Кориан Эйр Лайнз».
Эмблема «Кориан Эйр», новое имя, которое Корейские авиалинии взяли после катастрофы с рейсом 007, это символ йинь-янь, который можно приблизительно описать как две перевернутые запятые внутри круга. Тем не менее, в 1983 году эмблема KAL была утилизированным изображением журавля, таким образом, кусок обшивки фюзеляжа не принадлежал KAL 007.
31 января 1991 года в номере «Известий» очевидец говорит: «Они подняли спасательный плот». На борту пассажирских Боингов-747 нет спасательных плотов. Эти авиалайнеры используют большие аварийные желоба, которые служат плавучими платформами если самолет затонет. Тот факт, что был найден спасательный плот, еще раз указывает на то, что этот остов не принадлежал корейскому авиалайнеру. Дальнейшие комментария Владимира, которые Иллеш решил не печатать, согласуются с этим. «Я видел парашюты, колеблющиеся в воде как привидения». Гражданские Боинги 747 не снабжены парашютами. А военные самолеты — снабжены.
Пловцы сказали: «Мы клали все в нечто вроде больших корзин размерами полтора на два метра». Иллеш не упомянул, сколько корзин было поднято со дна. Это число есть в первоначальном тексте:
С этого остова водолазы подняли двести корзин размерами полторам метра на два, заполненных документами и электронным оборудованием. Находка такого большого количества документов и электронного оборудования указывает на разведывательный самолет, такой как RC-135, который набит секретными документами (особенно кодами для кодирования и расшифровки сообщений) и электронной аппаратурой.
Владимир К., пловец, который работал на четвертом остове, сказал: «Я боялся, что один из этих ящиков может взорваться прямо мне в лицо» предположительно ссылка на оружие. Там были и другие опасности. Б. Курков, офицер советского военно-морского флота сказал:
Вадим Кондрабаев, один из пловцов, который был ранен во время инцидента, потерял голос и мог говорить только еле слышным шепотом. Он рассказывает эту историю так: