Сахара и Судан (Результаты шестилетнего путешествия по Африке)

Я долго надеялся, что также смогу внести свою лепту, если найду либо более старинные, либо более подробные хроники, в частности историческое сочинение, которое было составлено так называемым масфармой Омаром бен Османом в правление Идриса Алома, или Катагармабе, в конце XV или в начале XVI в. Нередко я думал, что уже близок к цели, но мне так и не удалось ее достичь. Мой хозяин Ахмед бен Брахим, который по поручению шейха Омара разыскивал для меня исторические документы, в качестве единственного результата своих поисков принес мне простой список правителей, выдаваемый за достоверный. Однако он не содержал никаких иных сведений, кроме продолжительности каждого правления ⁴³. По скудости своих сведений и неудовлетворительной орфографии он вообще не может вызывать доверия и приниматься в расчет, особенно в сравнении с теми источниками, которыми располагал Барт. Мой список содержит имена 62 королей одной и той же династии вплоть до 1810 г., когда Ахмеду бен Али пришлось, видимо, уступить страну и трон фанатичным феллата и основатель нынешней династии, шейх Мухаммед ал-Амин ал-Канеми, спаситель страны, стал ее действительным, хотя еще и не номинальным правителем.

В хронике Барта не указана продолжительность правления одного короля. В моем списке таковая отсутствует у 28-го правителя, из-за чего, естественно, становится вдвойне ненадежным время правления его предшественников. Понятно, что при столь большом количестве правителей — до указанного года (1810) Барт называет их 65 — вкрадываются многочисленные ошибки и появляются расхождения в данных, почерпнутых из различных источников, так как на протяжении столетий сохранение исторических сведений покоилось исключительно на устной передаче; так как те, кто позднее занялся записью традиции, никогда не указывали соответствующих дат по хиджре и так как даже самые образованные мусульмане не отваживались на разумную критику. Правда, даты событий, относящихся к Борну, имеются у живших порою далеко от этих мест арабских авторов, однако они редко бывали достаточно осведомлены, чтобы их сведения заслуживали полного доверия, а местные хроники по большей части содержат слишком много пропусков, чтобы с их помощью можно было проверить сведения чужеземных авторов или хотя бы обнаружить эти последние в них самих.

Любая борнуанская хроника возводит предшественников нынешней династии к Сефу, который якобы был сыном последнего химьяритского правителя Зу-Язана и в моем списке обозначен как Сеф бен Хасан из Мекки. Во все времена местные жители единодушно считали его родоначальником их царствующего дома. О нем же слышали и средневековые арабские авторы. Следовательно, есть определенное основание говорить о династии Сефийя, однако подлинного доказательства такого происхождения привести невозможно. Ни в коем случае нельзя, по-видимому, считать, что сам Сеф прибыл в Канем, хотя даже имам Ахмед, главный авторитет Барта, ясно говорит, что тот пришел в Нджими (Нгигми) и основал там владение. Возможно, что в период острейшей борьбы среди арабских племен, последовавшей за смертью пророка Мухаммеда, остатки химьяритского царского рода были занесены в Африку, попали в страну бардоа (Куфра или Ту), добились здесь власти и почета и постепенно продвинулись через пустыню на юг. Однако если бы сам Сеф совершил весь этот путь и обосновался в Канеме, то при столь кратковременном его контакте с бардоа или теда он вряд ли мог бы добиться того широкого участия с их стороны, которое представляется необходимым для установления господства в густонаселенных областях у озера Чад. В то же время, если бы в Нджими уже поселились Сеф и его ближайшие преемники, жители Борну, вероятно, сохранили бы эту первую часть списка правителей в столь же полной передаче, что и более поздние. Тогда у них не было бы необходимости растягивать длительность правления одного или нескольких монархов на несколько сотен лет (как это дважды случилось в источниках Барта и один раз в моем списке), чтобы удовлетворить понятное желание доказать связь своего правящего дома со святой землей.

Передвижения целых племен или же подразделений племен из пустыни на юг, которые, должно быть, предшествовали основанию государства Канем, скорее всего заняли столетия и проходили в различных обстоятельствах. Этот длительный период полного превратностей существования в пустыне не мог сохраниться с той же точностью, что и последующие события, и вскоре сделался неясным и запутанным в глазах потомков, которые жили уже в другой среде, изменившись в физическом и психическом отношении. Лишь отдельные выдающиеся предки продолжали жить в устах народа, а чтобы не оставлять пробелов между достоверными королями Канема и прародителем Сефом из Мекки, одному или другому из ранних правителей попросту приписали немыслимую продолжительность жизни.