Сахарная вишня (СИ)

Что такое предрождественская суета? Яркие улицы, которые ночью освещаются тысячами разноцветных огоньков? Бродвейская музыка, что льётся из каждого окна и магазина, куда бы ты не пошёл? Запах имбирного печенья, кусачего холода и сладких мандаринов? Или же стопка разного рода работы, что словно сугроб сваливается на твою голову с незакрытой до конца сессией? Джесси, пожалуй, склоняется ко второму варианту. Месяц, который априори был лучшим для парня, становится самым нежеланным за эти двенадцать, что уже успели так быстро пролететь.

Праздник, когда чудеса сбываются? Нет. Две недели, что высасывают из тебя всё живое, ничего после себя не оставляя.

Сегодня последняя консультация перед экзаменом по чёртовой философии. Юноша несётся быстрее всех, даже нормально куртку не застёгивая. Он знает, что Крис уже приехал. Мужчина всегда приезжает вовремя, и почему-то именно сегодня парню хочется его поскорее обнять. Прижаться всем телом, повиснуть, как макака, на рослом сильном теле и долго-долго не отпускать.

Он так устал.

— Да сука! — Джесс опять силу не рассчитывает и с размаху бьётся ногой об железную дверь, обрушивая на себя мини лавину, что неприятно попадает за воротник, моментально тая и медленно стекая ледяной водой по спине.

— Поаккуратнее, Господи! — кто-то подходит сзади и нежно прижимает взвинченного пацана к себе, — почему нормально не застегнулся? Джесс, где шарф, а шапка? Где, м? — он рывком разворачивает омегу к себе и уже хочет продолжить читать нотацию дальше, мол, заболеешь, детей не будет, что я буду с тобой больным в праздники делать и тому подобное, но резко затыкает сам себя, когда видит поникшего парня, что голову низко опустив, не давая её вернуть в обычное положение. Мужчина с минуту смотрит на тяжело дышащего пацана, а после того, как слышит первый, но ещё слишком тихий всхлип, силой вздёргивает подбородок омеги, заставляя в упор смотреть ему в глаза.

— Крис, мне неудобно… — мальчик отстраниться пытается и в живот слегка толкает, стараясь отойти. Его альфа слишком высокий, чтобы таким образом смотреть ему в глаза. Да, это считается милым и очень сладко выглядит со стороны, но если отталкиваться, что данный жест считается частью романтики, то омега не романтичен вовсе. Его раздражает собственный рост, и Крис, зная о том, всегда его поднимает, стараясь на один уровень с собой поставить.

— Мальчик мой, что случилось? — они не отходят от здания университета ни на метр и честно говоря, на них уже давно пялятся пара троек заинтересованных глаз, что никак альфе не мешают, но зато сильный дискомфорт омеге предоставляют.

— Университет случился, — бурчит тот пытаясь от раздражающих взглядов уйти.

— Расскажи мне, — он мягко опускает подбородок своего мальчика и перемещает свои горячие ладони на ледяные руки омеги, — малыш, ты весь замёрз…

***

В машине Криса всегда тепло и пахнет уютом, она плавно движется по заснеженным улицам, оставляя за собой весь шум прошедшего дня. Крис внимательно его выслушивает и ему остаётся тихо вздыхать, потому что… Что он сделать может? Мальчик у него умный, учится сам на бесплатной основе, а если происходят какого-то рода проблемы, отказывается от любой помощи, так что остаётся только слушать.

Дать выговориться — это тоже помощь.

Просто помолчи, пока я говорю — и это будет самое драгоценное, что ты можешь для меня сделать.

— Может быть завтра куда-нибудь сходим? — осторожно начинает мужчина после длительного молчания. Машина встаёт в небольшую пробку на светофоре и это даёт время, внимательно взглянуть на сосредоточенного юношу, что приложившись к холодному боковому стеклу, казалось, безумно смотрит в одну точку и такое чувство, никого на свете не слышит, — малыш?

— А? Нет, прости, я буду готовиться к экзамену…

— У тебя же остался последний и то через пять дней, — мужчина догадывается, даже понимает, что у омеги проблемы с философией, но почему-то, из-за какой-то причины, говорить об этом не хочет, а Крис давить на своего мальчика не намерен.

— Хочу хорошо подготовиться, — пожимает тот плечами и даже взглядом взволнованного мужчину не удостоив.

Эта неделя обещается быть кошмарной.

Они доезжают до квартиры в общей сумме за минут двадцать и омега сразу спешить ретироваться в их с Крисом комнату, отдалившись в самый тихий угол большого помещения, а альфа своего мальчика тревожить не хочет — просто остаётся сидеть на первом этаже и разливает по двум одинаковым кружкам зелёный чай.

Мужчина поднимается в комнату и только кружку отдаёт, тут же спеша уйти обратно.

Омегу лучше не тревожить. Он его состояние понимает очень хорошо.

Так проходит тяжёлые четыре дня.

Четыре дня в почти что полном молчании и постоянном чтении новой информации, иногда на приём пищи прерываемый. Потому что Крис. Потому что мужчина смотреть не может на своего осунувшегося малыша, который от такого режима резко в два раза меньше становится. И он впервые ловит себя на мысли:

Джесси сейчас ему обнимать неудобно. Мальчик вот-вот готов рассыпаться в сильных руках.