Сакральная Азия: традиции и сюжеты

Когда я присутствовала на сеансе очищения в доме целителя Маде, там появился некий на вид «разбитной малый», только что с дискотеки в Куте и слегка навеселе, так что я не слишком поверила, когда Маде представил его как «целителя». Правда, стоило начаться ритуалу, он очень быстро «протрезвел» и довольно-таки по-деловому расправлялся с невидимыми сущностями, мгновенно реагируя на каждое изменение пациента, которого буквально крутило и выворачивало наизнанку. Именно он работал над их нейтрализацией, загоняя мощными ударами в землю. Впрочем, наш разговор тогда свелся к шутке с его стороны: «Ты окей, я окей, – давай двинем в Диснейленд»… И я о нем быстро позабыла.

Впрочем, во время поездки в Пуру Лемпуянг он снова оказался среди друзей Маде. Хотя он и переоделся в традиционные белые одежды и держался с таким достоинством, что я поначалу его просто не узнала, и вспомнила, только когда нас заново «познакомили». Он был в основном погружен в процесс ритуалов, но когда начались впадения в транс – сначала двух женщин, а потом самого Маде, он явно лучше знал, как с ними обращаться, нежели благообразный юный священник. Лед слегка тронулся, когда он посмотрел фото наших занятий йогой с Маде и заявил, что он и сам тоже практикует асаны и готов у меня учиться. Впрочем, дальше шуток дело опять не пошло, да и у меня интереса не возникло.

Но вот в Пуре Рамбат Сиви мы оказались в довольно келейной компании – нас было всего шестеро, причем наиболее близкие друзья, так что Агунг Ока, наконец, пришел в выводу, что я там тоже не случайно, а посему вдруг взялся вполне серьезно мне все объяснять и показывать. Этот комплекс, где главный храм посвящен богине Шри, состоит из целых четырех храмов, поэтому целый день у нас шли ритуал за ритуалом. На Бали уже вовсю идет сезон дождей, но это никого не останавливало – не обращая внимания на насквозь промокшую одежду, балийцы вдохновенно совершали подношения, бормотали мантры и медитировали перед алтарями. С женщиной опять случился транс в виде полу-обморока.

В третьем храме в роли священника выступал сам Агунг Ока, и я опять увидела его в инаковой ипостаси – он реально вкладывался всем своим существом в богослужение. В завершение все стали после него по очереди вставать на колени перед главным алтарем, и он объяснил мне, что это храм богини, надзирающей за всем Бали, и если я хочу, то могу помолиться за остров. Но тут же добавил, что это не обязательно, – и по его тону было очевидно, что для него это действительно священно, так что меньше всего ему нужно чье-то лицемерие. Я не замешкав опустилась на колени, ибо нет большего греха, чем гордыня, а за Бали и сам бог велел молиться. Благодарность богов не заставила себя ждать.

Проведя последнее благословение и приняв его сам, неожиланно для меня Агунг Ока впал в транс. Это произошло в совсем иной манере, чем все доселе виданное – при касании к его лбу он внезапно издал резкий короткий крик, словно рявкнул, и его лицо собралось в складки, наподобие бульдожьей морды. Однако кусаться он явно не собирался, ибо по его лицу сразу потекли слезы. При его характере это казалось просто невероятным! Балийцы обрадованно стали задавать вопросы, пользуясь случаем поговорить напрямую с богами. Маде мне после перевел, что в целом боги нами довольны. Занятно, Агунг Ока вышел из транса так же резко, как и вошел в него – я даже не успела вспомнить о фотоаппарате…

На прощание Агунг Ока пригласил меня в гости и принять участие в проводимой лично им ночной церемонии (это последует в ноябре). Спустя неделю (на пути из йога-клуба в храм Улувату) я попросила Маде заехать в Куту, где Агунг Ока радушно принял нас дома и за кофепитием рассказал свою весьма занимательную биографию. Паранормальному искусству без всякого названия его обучил дедушка в детстве, а основу его составляло вполне классическое самопознание. Однако повзрослев, юный адепт погрузился в разгул, благо энергия требовала выхода: он постоянно с кем-то сражался, гонялся за женщинами, много пил, а работал не иначе как охранником, где тоже всегда можно вдоволь подраться.

Наконец, он «отвоевал» себе некую австралийку, на которой даже серьезно женился и на добрый десяток лет перебрался в Сидней, занимаясь бизнесом и воспитывая сына. Но семейные баталии кончились тем, что он там сам себе все порушил и вернулся на Бали. И тогда начались чудеса – дедушкины благословения вдруг ожили, и от его прикосновений стали излечиваться люди. А балийцы такие вещи подмечают, и к нему стали обращаться за помощью уже намеренно. Он никому не отказывал, да и платы не требовал. Далее он вернулся к ритуалам, которые восстановили присущие ему паранормальные способности, которые в отличие от «очищения» Маде характеризовались аспектом «передачи силы».