Сакральное искусство Востока и Запада. Принципы и методы

Тем не менее, концентрический план не чужд исламской архитектуре; таковым является план мавзолея, увенчанного куполом. Прообраз такого плана обнаружен в византийском, а также в азиатском искусстве, где он символизирует союз Неба и земли: прямоугольное основание сооружения соответствует земле, а сферический купол – Небу. Исламское искусство ассимилировало этот тип, сведя его к простейшей и яснейшей формулировке; между кубическим основанием и более или менее стрельчатым куполом обычно помещен восьмиугольный барабан. В высшей степени совершенная и четкая форма подобного сооружения может господствовать над неопределенной ширью огромного пустынного ландшафта. И в качестве мавзолея одного из святых оно действительно является духовным центром мира.

Геометрический гений, столь выразительно утверждающий себя в исламском искусстве, непосредственно проистекает из характера исламского мышления, абстрактного, а не «мифологического». Более того, чтобы свести в наглядную систему всю внутреннюю сложность Единства – переход от Единого и Неделимого к «Единству во множественности» или «множественности в Единстве», – нет лучшего символа, чем ряд правильных геометрических фигур, заключенных внутри круга, или правильных многогранников внутри сферы.

Архитектурный мотив купола, ребрами опирающегося на прямоугольное основание, с которым он связан множеством различных способов, в изобилии распространен в исламских странах Малой Азии. Этот стиль основан на искусстве строительства из кирпича, и, вероятно, от него готическая архитектура, со всем ее умозрительным духом, приняла первоначальный импульс.

Чувство ритма, присущее кочевым народам, и геометрический гений – вот два столпа, которые, будучи перемещенными на уровень духовного порядка, определяют все исламское искусство. Кочевая ритмичность свое наиболее откровенное выражение обнаружила в арабской просодии, распространившей свое влияние до христианских трубадуров, тогда как умозрительная геометрия относится к пифагорейскому наследию, непосредственно воспринятому мусульманским миром.

III

Искусство для мусульманина – это «свидетельство божественного существования» – именно в том смысле, что оно прекрасно без демонстрации признаков субъективного индивидуалистического вдохновения; его красота должна быть безличной, подобно красоте звездного неба. Исламское искусство действительно достигает степени совершенства, что, по-видимому, не зависит от автора; все авторские успехи и неудачи отступают перед универсальностью форм.

Где бы ни ассимилировал ислам существовавший до него тип архитектуры – в византийских странах, в Персии, в Индии, – дальнейшее развитие шло в направлении геометрической точности, принимающей качественный, а не количественный и не механистический характер, что подтверждается изяществом решений архитектурных проблем. В Индии контраст между местной архитектурой и художественными идеалами мусульманских завоевателей, несомненно, более заметен. Индуистская архитектура, одновременно лапидарная и запутанно-сложная, простая и щедрая, подобна священной горе с таинственными пещерами; исламская же архитектура склоняется к ясности и уравновешенности. Всюду, где исламское искусство заимствует от индуистской архитектуры случайные элементы, оно подчиняет их исконную мощь единству и легкости целого. [128]В Индии есть исламские сооружения, которые приравниваются к наиболее совершенным из существующих в мире. Никакая другая архитектура никогда не превосходила их.

Однако исламская архитектура наиболее верна своему специфическому духу в Магрибе, на западе мусульманского мира. Здесь, в Алжире, Марокко и Андалузии, она воплощает состояние кристального совершенства, превращая интерьер мечети – или дворца – в оазис свежести, мир, исполненный чистого, почти не от мира сего блаженства. [129]

Усвоение исламским искусством византийских образцов с особой ясностью прослеживается в турецких вариациях на тему Айя-Софии. Как известно, Айя-София состоит из огромного центрального купола, фланкированного двумя полукуполами, которые, в свою очередь, усилены за счет нескольких сводчатых апсид. Пространство собора более обширно в направлении одной оси; в результате этого пропорции в высшей степени неуловимы и кажутся неопределенными из-за отсутствия выраженных сочленений. Мусульманские архитекторы, например Синан, который развивал тему центрального купола, усиленного за счет соседних куполов, нашли новые решения, гораздо более геометричные по замыслу. Мечеть Селимие в Эдирне – особенно показательный пример; ее огромный купол опирается на восьмиугольник со стенами, попеременно плоскими и изогнутыми в апсиды, что приводит к системе ровных и закругленных граней, с четко обозначенными углами между ними. Такая трансформация плана Айя-Софии подобна огранке драгоценного камня, сделанного более правильным и сверкающим благодаря полировке.