Саксонские и нормандские короли. 450 – 1154 гг

Правление Стефана было интерлюдией между двумя Генрихами, при которых Англия жила сравнительно мирно и была готова подчиняться. Почему она так быстро впала в анархию после 1135 г.? Летописец, который описывал кошмар девятнадцати зим правления Стефана, преувеличивал. Анархия длилась всего лишь с 1139 по 1145 г. В 1139 г. и последующие годы анархия была настоящей: горели города и поля, бесконтрольно строились замки, церкви превращались в крепости, междоусобицы на местах велись под прикрытием гражданской войны. Но анархия не распространилась на всю страну и после 1141 г. постепенно утихла, так что к 1145 г. война была скорее случайным, нежели обычным делом. Отсутствие порядка, однако, проявлялось до конца от случая к случаю; Стефан никогда крепко не держал управление страной в своих руках. Период анархии многое говорит о королевской власти в Средние века. Он показывает, насколько могущественны были силы беспорядка, которые другие нормандские короли держали в узде, а также то, как многим королевская власть была обязана личной преданности. Это были крепкие узы между королем и баронами — а также между королем и народом в целом, — которые обычно обеспечивали в Англии мир. Эти узы зависели от феодальной клятвы, от уважения, которое сторонники короля питали к нему, и прежде всего от их преклонения перед его силой и страха перед его гневом. К этому всему добавлялась сверхъестественная аура монархии — «божественность, которая окружает короля, обтесывает его по вашему желанию», по словам Марка Твена. Но без личной преданности и страха эти узы легко рвутся, а божественная природа короля быстро забывается. Подданные никогда до конца не были преданы Стефану. Архиепископ Теобальд был одним из очень немногих выдающихся лидеров, которые так и не дали клятву верности императрице, пока ее отец был жив. И не совсем случайно то, что он был почти единственным человеком, верность которого была непоколебима, за исключением краткого периода в 1141 г., да и тогда с разрешения Стефана. Спорное право на престол могло при случае ввергнуть королевство в хаос. Это может быть достаточно очевидным, но это объясняет, почему были приняты такие серьезные меры предосторожности, чтобы предотвратить хаос. Меры предосторожности были такими продуманными, что такое событие было гораздо более редким в английской истории, чем мы могли ожидать от крушения закона и обычая, которое сопутствовало престолонаследию. И все же даже таким образом неудача Стефана объясняется не полностью. Он получил корону в 1135 г., так же как Вильгельм Рыжий получил ее в 1087 г. или Генрих I в 1100 г., когда очевидный наследник был жив и деятелен. Ситуация была немногим — если вообще — хуже в 1135 г., чем раньше. В чем была разница?

Если отвечать коротко, то Стефан обладал качествами герцога Роберта, неудачливого старшего брата, а не Вильгельма и Генриха. Звездным часом Роберта был Первый крестовый поход. Он не был выдающимся полководцем, но он был храбрым рыцарем и надежным военачальником, которому доверяли его солдаты. Он был слишком высокого происхождения. Стефан прекрасно подходил для того, чтобы быть графом Мортенским, графом Булонским, обладателем титула графа Ланкастерского, основателем Фернесского аббатства, лидером английских баронов. Воспитанный под крылом Генриха I, он видел, как люди инстинктивно подчинялись его дяде. Он также узнал, какой гнетущей может быть его власть. Но инстинктивное послушание король получал не автоматически: он должен был сначала показать себя. И Генрих показал себя, правя тяжелой рукой. Стефану не хватало жестокости и настойчивости. «У короля была привычка, — написал один из летописцев конца XII в. Гервазий Кентерберийский, — энергично приступать ко многим начинаниям, но до достойного похвалы конца доводить лишь немногие».

ЭПИЛОГ