Сакура в нежном пламени (СИ)

— Я, судя по всему, из другого мира, — встала я на ноги и хорошенько укуталась в плед. Из мира более менее адекватных людей, а не фантазеров. Вспомнила песенку про Фантазера, когда местные мужики подбухивали. — Но меня больше интересует моё местонахождение.

— Ты сейчас в одной из моих лабораторий. И я действительно Вегапанк… Кстати, насчёт возраста… По идее я действительно сейчас должен быть пожилым на вид… мне шестьдесят три.

— Ахренеть… — протянула я. — Ну, удивляться не стоит…

— Так сколько тебе? — спросил Вегапанк.

— Вообще-то спрашивать неприлично, но в отличие от некоторых, мне столько же, сколько и на вид, то есть пятнадцать.

Сказать, что я в ахуе от жизни — ничего не сказать. Вег-сан, он же Вегапанк, приказал выделить мне комнату, а завтра будем разбираться с моим появлением здесь.

Сейчас я лежу в постели и думаю о жизни. О той хуйне, что произошла со мной. О той хуйне, с которой работает Вег-сан. Не, ну правда, что он такого сделал, чтобы со мной произошла такая хрень?

И…

Может это всего лишь сон…

На следующее утро

Пробуждение было обычным. Тупое солнце и та самая комната, в которую меня привели. Домой я так и не вернулась. Да и для сна чой-то слишком реалистично.

Я всё-таки соизволила встать и умыться. Мне принесли завтрак, состоящий из персикового сока, банана и йогурта. А ещё мне принесли обувь, но я отказалась от неё, ибо мне и так хорошо. Накинула на плечи свой любимый плед и пошла в лабораторию.

На диване, что стоял в лаборатории, спал Вег-сан, укрытый синим пледом. Одна нога свисала с дивана, другая лежала на спинке дивана, голова висела, подушка лежит на руке, вторая рука лежит на журнальном стеклянном столике, на котором, в свою очередь, десять грязных кружек, грязные пробирки из-под разных химических жидкостей.

Я подошла к спящему Вег-сану и наклонилась к его уху.

— РОТА ПОДЪЁМ! РОДИНА-МАТЬ В ОПАСНОСТИ! НАМ КУМА НУЖЕН! — закричала я на всю Ивановскую.

— К ЧЁРТУ КУМУ! ВОЗЬМИТЕ ЦЕЗАРЯ! ПОЛЕЗНЕЙ БУДЕТ! — вскочил Вег-сан и начал в спешке натягивать берцы. А потом как поня~ли! — Твою мать! Шура! Зачем так орать?!

— Мою мать не трогай! — показала я ему язык. — Так может скажешь, что вчера ты сделал и поможешь мне вернуться в мой мир?

— Я вчера смешивал два элемента, после чего произошёл взрыв. Всю ночь работал над этим случаем, только вот подходящего химического элемента не нашёл для твоего возвращения. — чего это он сказал?

— А это значит.? — спросила я.

— А это значит, что я не смогу тебя вернуть. Ещё кое-что. — Вот тут мне стало стрёмно и не из-за того, что не смогу вернуться в свой мир, а больше из-за вот этого: «Ещё кое-что.»

— И что же.?

— Лаборатория напичкана Муши-камерами и за нами постоянно следят, как я их называю, «Надзиратели». Эти «Надзиратели» отдали мне приказ с проектом «G3ST75», то есть они приказали ставить на тебе разные эксперименты.

— Пиздец Вася… — протянула я, попятившись назад.

— Нет, это не болезненный эксперимент. Я буду делать всё безболезненно! — он потихоньку подходит ко мне, протянув руки. Я начала отходить, но врезалась во что-то. Обернулась, а там какой-то мужик в чёрном. Он быстро схватил меня и потащил на стол в одном из участков лаборатории. Я делала всё, чтобы освободиться, но было только хуже… мужик в чёрном скрутил руки над головой и положил на металлический стол.

Попыталась вырваться, но в боку резко кольнуло, от чего волна прошлась по всему телу. Это был электрошокер.

Черт!

— Если будешь лежать тихо и не брыкаться — всё пройдёт тихо и безболезненно. И мы тебя раньше отпустим. — будто не своим голосом говорил Вегапанк. А позже был просто Ад…

В меня пичкали всем, чем только могли. Боль была во всём теле.

Я не могла двигаться из-за ремней.

Так продолжалось, кажется, вечность. Спустя невыносимо долгие уколы и другие херни Вегапанк поднял меня на руки, отнёс в ту временную комнату и положил на кровать.

Просто положил и всё.

Даже не пристегнул.

Ну да.

Я ведь сейчас и без того обездвижена.

Я буквально тела не чувствовала.

— Шура, я правда не хотел всего этого, но мне и без того беспрестанно угрожают, — он показал два одинаковых металлических браслета на обеих руках. Он в рабстве. — Подобные ошейники надевают рабам на шею, так что… проще говоря, я раб. Извини, конечно, мне правда не хочется этого делать, но жизнью я дорожу. — на этом он встал и ушёл.

В комнате было темно, значит, ночь. Когда мне больно, я стараюсь не плакать.

Особенно, когда рядом кто-то есть. Но сейчас, как только Вегапанк вышел, из моих глазах реками потекли слёзы.

Больше не из-за боли…

Этот ужас продолжался целую неделю. Как я поняла, что целую неделю? Я шесть раз была в той лаборатории и шесть раз после этого видела ночь. Я пока не сбилась со счёта. Это хорошо.

Плакала я только тогда, когда Вегапанк приносил меня обратно в комнату. Даже без всхлипов. Просто слёзы.

Вот седьмой раз. Значит, уже седьмой день. Меня принесли в лабораторию и положили на стол. Даже сил нет для сопротивления.