Саквояж со светлым будущим

На залитой солнцем лестничной площадке стоял Лазарь и курил свою «беломорину». Солнце светило в окна, отражалось от мокрого подоконника, с листьев огромного тополя, который рос прямо посреди стоянки, с сочным и довольным звуком падали чистые летние капли.

Когда закладывали стоянку возле нового офиса издательства, Марков строго-настрого запретил трогать тополь, хотя рос он явно не на месте и всем мешал.

— Не мы его посадили, — сказал тогда Марков, — и не нам его рубить! Пусть растет.

И не разрешил рубить, несмотря на то, что строители ныли и стонали, будто им неудобно класть асфальт и всякое такое!

Лазарь курил, щурился на солнце и кивал тополю.

Маша притормозила возле него и сзади взяла его под руку. Лазарь нисколько не удивился, только покосился и продолжал курить.

Так они стояли и молчали, и слушали, как падают капли.

Лазарь выбросил сигарету, протяжно и длинно вздохнул и покрутил носом.

— Ну что вы все вздыхаете, Лазарь Моисеевич! — сказала Маша и засмеялась от счастья. — Дождик прошел, воздух такой чистый, и вообще пятница сегодня. Воздвиженский роман сдал, и Марков доволен, а я к редакторам иду и не боюсь, что они ругаться будут!

Лазарь Моисеевич Вагнер вздернул свои необыкновенные брови и выставил вперед кривоватый указательный палец.

— Что роман сдал — это мне радостно слушать, — объявил он. — Что не боишься — это мне радостно вдвойне. Скажи теперь наконец, будете вы жениться или обратно не будете? Я волнуюсь.

Маша чмокнула Лазаря в безукоризненно выбритую щеку и зажмурилась.

— Жизнь, — сказала она Лазарю, — такая отличная штука!

— Штука, деточка, это тысяча, — изрек Лазарь и потряс кривоватым пальцем.

Поудобнее устроил ее руку у себя под мышкой и повел Машу на четвертый этаж, к редакторам.