Саладин. Победитель крестоносцев

Войска и вспомогательные отряды прибывали один за другим. Из Багдада приехал посол с поручением от халифа. Это был молодой человек из семьи, ведущей свой род от Мухаммада. Он прибыл с группой людей, искусных в метании [горшков с зажигательной смесью из] сырой нефти, а также с двумя повозками этого горючего вещества. Кроме того, этот посланник халифа сообщил о том, что султан может одолжить у торговцев сумму в двадцать тысяч золотых монет в счет расходов на войну с захватчиками с передачей ответственности за долг августейшему двору (т. е. отдавать долг следовало позже халифу). Султан принял все, что ему доставил посол, но отказался брать в долг, чтобы он не лег тяжестью на провинции, которые были в его управлении.

В тот же день султан узнал, что франки собираются штурмовать город, — подойдя на близкое расстояние, они окружили его. Поэтому он вскочил на коня и пошел на них (повел войска), чтобы таким маневром отвлечь их внимание от города. Завязавшийся бой упорно продолжался до самого наступления темноты, заставившей противников разойтись. Обе стороны вернулись в свои лагеря. Султан видел, что, хотя армия мусульман и собралась [в достаточном количестве], ее лагерь находится слишком далеко от врага, и чувствовал, что город может быть легко взят приступом; поэтому он перевел армию и весь обоз на Талл ал-Ажжул. Сделано это было в 25-й день того же месяца. Утром того дня из города выбрался человек и доставил письма, в которых говорилось, что враг заполнил часть рва и, по всей видимости, готов начать штурм города. Тогда султан разослал послания тем частям, которые еще не подошли к местам дислокации, требуя, чтобы они ускорили свое продвижение; затем он привел свои войска в боевой порядок и подошел поближе к врагу, чтобы отвлечь его внимание от города и переключить его на себя. На рассвете в пятницу, в 27-й день месяца раби I 586 г. (4 мая 1190 г.), ал-Малик аз-Захир Кийс ад-Дин Гази, повелитель Алеппо, с одним лишь маленьким отрядом сопровождения примчался, чтобы повидаться со своим отцом, султаном. Свое войско он поставил лагерем на некотором расстоянии от армии султана. На следующий день он засвидетельствовал свое почтение султану и, удовлетворив его желание увидеться с ним, вернулся к своей армии и привел ее в общий лагерь. Это войско было так прекрасно снаряжено и вооружено, что один его вид наполнил радостью сердца воинов армии султана. Султан, выехавший из своего лагеря, чтобы встретить его, получил возможность провести ему смотр на равнине. Затем он подвел войско совсем близко к неприятелю, чтобы вид множества столь хорошо снаряженных воинов Аллаха наполнил сердца врагов страхом и сознанием силы мусульман.

Под конец дня Музаффар ад-Дин, сын Зайн ад-Дина, сопровождаемый свитой из нескольких человек, ненадолго заехал в лагерь султана, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение. Затем он вернулся к своему войску и на следующий день привел его в лагерь султана. Осмотрев и это войско, султан также остановился с ним на виду у противника, а затем отослал его на отведенные позиции. И всякий раз, когда новое подкрепление прибывало к месту дислокации, он обязательно проводил смотр войску и сначала подводил его поближе к врагу, а уже потом отсылал назад, в лагерь, и кормил людей; кроме того, поскольку все эти воины были ему незнакомы, он осыпал их подарками, чтобы завоевать их любовь. И люди после этого уходили, очарованные знаками его милости, и разбивали шатры в отведенном для них месте.

Враги построили три башни из дерева и железа и обшили их шкурами, пропитанными уксусом, чтобы нельзя было поджечь их горящими предметами, которые бросали в них осажденные. Эти башни были огромными, как горы; мы видели их с того места, где находились; они возвышались над стенами города. Башни стояли на колесах, и в каждой, судя по сообщениям, могло находиться более пяти сотен воинов; крыши у них были широкие и построены таким образом, чтобы на них можно было везти по одной баллисте. Вид этих сооружений произвел глубокое впечатление на осажденных мусульман, наполнив их неописуемым страхом и лишив всякой надежды отстоять город. Все было готово, и осаждающим оставалось лишь подкатить свои башни поближе к стенам.