Саладин. Победитель крестоносцев

В 25-й день месяца шабан султан повелел Илм ад-Дину Кайсару отправиться в Аскалан с отрядом саперов и каменщиков для уничтожения городских укреплений. Было условлено, что король отправит вместе с этим офицером людей из Яффы для наблюдения за ходом работ по срытию укреплений и уходом из этого населенного пункта находившихся в нем франков. На следующий день по прибытии они приготовились немедленно приступить к работе, однако гарнизон помешал их намерению, утверждая, что король задолжал им деньги и что они не покинут город, пока не получат того, что им положено. «Пусть он нам заплатит, — говорили они, — и мы уйдем из города; или, если хотите, можете заплатить нам сами». Однако прибыл офицер, которому король поручил принудить их покинуть город. Работы начались в 27-й день месяца шабан и велись беспрерывно. Он (король) написал своим людям, чтобы они приняли участие в уничтожении укреплений, и каждой из сторон был поручен снос определенной части стены. «Когда она будет снесена, — гласил приказ, — вам будет позволено уйти». В 29-й день месяца султан отправился в ан-Натрун, и две армии соединились. Группа мусульман отправилась в Яффу, чтобы сделать покупки в этом городе, а группа врагов (франков) отправилась в паломничество в Иерусалим. Султан открыл им дорогу (буквально: «дверь»); он даже отправил с ними охранников, чтобы защищать их в пути и проводить их назад в Яффу. Такие паломничества стали очень частыми, и султан поощрял их, ибо знал, что посетившие святые места франки норовят как можно скорее вернуться домой, а это избавляет мусульман от их присутствия, которое всегда являлось источником опасности.

Король (Англии) был весьма раздражен тем, что пилигримов было так много; он обратился к султану с просьбой создавать на их пути всевозможные препятствия, разрешая поход только тем, кто представит какой-либо условный знак или выписанный на его имя документ. Франки очень негодовали по этому поводу и из-за этого еще более стремились совершить паломничество. День за днем прибывали толпы людей — предводители, люди более низкого звания и переодетые дворяне. Тогда султан начал оказывать почетный прием избранным им паломникам; он принимал их за столом и вступал с ними в дружеские беседы, давая им понять, что тем самым навлекает на себя неудовольствие короля. После этого он давал им разрешение продолжить паломничество, объявляя о том, что он игнорирует полученный им запрет. Извиняясь за эти поступки, он направил королю следующее послание: «Здесь есть люди, которые прибыли издалека, чтобы посетить святые места, и наш закон запрещает чинить им препятствия». Вскоре после этого болезнь короля приняла столь серьезный характер, что распространился слух о его смерти. Тем не менее в ночь на 29-й день месяца он направился в Акру, сопровождаемый графом Анри и всеми остальными врагами, так что в Яффе остались лишь больные да старые.

Как только этот вопрос был улажен и договор подписан, султан дал войскам разрешение разойтись. Первым ушел контингент из Арбелы; он вступил в поход домой в 1-й день месяца рамадан. На следующий день ушло войско, присланное городами Мосул, Синжар и Хисн Кейфа. Султан объявил о своем паломничестве (в Мекку) и теперь всеми помыслами обратился к исполнению этого замысла. Это я в день заключения мира предложил ему отправиться в паломничество. Мои слова произвели на него глубокое впечатление; он издал приказ, чтобы все в армии, желавшие совершить паломничество, внесли свои имена в список, желая тем самым узнать, сколько людей будут сопровождать его. Были составлены перечни всего, что потребуется для путешествия, — а именно посуды, одежды, продовольствия и других вещей. Эти документы были отосланы в глубь страны, чтобы было приготовлено все необходимое. После того как султан распустил войска и узнал, что враг начал готовиться к возвращению домой, он решил вернуться в Иерусалим, чтобы отдать распоряжения о его восстановлении, а также подготовиться к совершению паломничества. Он выступил из ан-Натруна в воскресенье, в 4-й день месяца рамадан, и сначала отправился в Самвил, чтобы навестить ал-Малика ал-Адиля. Однако этого эмира там уже не было; он уже вернулся в Иерусалим, и я был с ним, будучи присланным к нему султаном, вместе с Бадр ад-Дином Дилдаримом и ал-Адилем. В течение некоторого времени ал-Малик ал-Адил был вынужден по причине болезни жить отдельно от своего брата, но теперь он почти выздоровел. Когда мы сообщили тому эмиру о том, что султан направляется в Самвил, чтобы навестить его, он сделал большое усилие воли и выехал с нами, чтобы встретить султана, которого мы встретили, едва доехав до Самвила и до того, как он спешился. Ал-Адил подъехал к нему, сошел с коня, поцеловал землю, а затем вновь сел в седло. Султан велел ему подъехать ближе и спросил, как он себя чувствует. Затем они вместе отправились в Иерусалим, куда прибыли к концу того же дня.