Саламандра (СИ)

Кирель к этому моменту уже прикинул, кого из специалистов Тургула можно будет дернуть, чтобы заполучить образец арбалета для монастырских мастеров. А уж те сами разберутся, что к чему. Кирель не сомневался в своих людях, даже после того мора, что сотворили подлые колдуны, у него все равно осталось достаточно умных и работящих людей, по мастерству не уступающих гильдейским из столицы.

— А теперь пригласи ко мне моих бывших монахов, я их давно не видел и с удовольствием поболтаю с ними по старой дружбе.

Тиро понятливо поклонился и поспешил позвать четверку учеников Лекса. Не успел домоправитель скрыться за поворотом, как из-за другого угла выскочил Ламиль. За ним мчался песочный боевой ящер и щелкал пастью почти над его головой. Монахи вытащили оружие, готовые броситься на выручку младшему ребенку правящей четы, но Кирель остановил их. Ламиль не выглядел испуганным, он смеялся и что-то прижимал к животу, пряча от ящера. Кирель знал, что Лексу подарили детеныша, но считал, что тот будет в загоне, а не бегать свободно по двору.

— Папочка! — закричал ребенок и бросился к Кирелю, но к удивлению Первосвященника, ящер резво перехватил Ламиля за туничку и потянул обратно, — Аши! Отпусти! Это папочка! Он свой, он хороший!

Но только Аши не верил на слово и отказывался отпускать малыша неизвестно к кому. Кирель восхитился такому охраннику. Для любого человека монахи были на одно лицо, но нюх ящера разбирал более тонкие нюансы. За спиной Киреля были не просто монахи, а его личные телохранители. Они были вооружены и очень опасны. И хотя запах благовоний должен был нивелировать разницу, но Аши четко слышал чужаков, сильных, собранных и агрессивных. А еще, у них было оружие. Аши прекрасно выделял запах металла, нагретого человеческим теплом, и от того, что этот металл был спрятан под одеждой, а не висел на виду, как у других больших мужчин, вызывали еще больше сомнений.

Он перехватил верещащего Ламиля мелкими передними лапками и настороженно принюхивался и присматривался к монахам. Монахи так же настороженно смотрели на молодого ящера, который прижимал к груди ребенка и прикрывал его лобастой головой. Судя по слегка дрожащему хвосту, он был готов атаковать при малейшем подозрении на опасность.

— Отойдите дальше, — махнул рукой на охрану Кирель, — вы его нервируете.

— Аши, тихо, свои! — из-за поворота появились трое младших, с лентами, повязанными поперек лба, как у учеников мастера, — Аши, отпусти Ламиля. Это хорошие люди! Простите его, Лекс вчера поручил Аши охранять Ламиля от посторонних, когда младшие разбирали жертв из Клоаки, и с тех пор он от него и не отходит.

Аши поверил людям, которых видел с рождения, и наконец отпустил Ламиля. Тот, нимало не смущаясь, одернул тунику и бросился в объятия Киреля. Взгромоздившись к нему на колени, продемонстрировал маленького древесного ящера, которого прятал от Аши, и стал эмоционально объяснять, что маленький зверек пытался есть из миски Аши, а тот рассердился и едва не съел похитителя еды. При этом Ламиль все время повторял Пипи, и Кирель только к середине рассказа понял, что Пипи — это не восторженный писк самого ребенка, а, по всей видимости, имя ящера, которого тискал возбужденный малыш. Кирель мысленно удивился живучести этого самого Пипи, если после таких жарких объятий он еще не сдох.

Первосвященник внимательно слушал ребенка, тем временем наблюдая, как троица его бывших лучших бойцов становится перед ним на колени, совсем, как в прежние времена. А тут и Бэл выскочил из-за угла, вытирая о тунику руки, и на какое-то время замешкался, глядя на белую фигуру в кресле, но потом так же покаянно опустился перед ним на колени. Правильно… умный мальчик… каких бы высот он ни достиг, но для Киреля он все равно будет Белым, командиром боевой четверки.

— Давно не виделись, — Первосвященник дождался паузы в рассказе Ламиля и обратился к коленопреклоненным людям, — ну же, расскажите, как вам живется под рукой Лекса, чего добились, какие планы на будущее.

Не то, чтобы Кирель сам не знал, что происходит в доме Сканда, но было интересно послушать, что именно расскажут и о чем попытаются умолчать бывшие боевики. Кирель смотрел и слушал доклады Белого, Мелкого, Репья и Ножика. На удивление, Ламиль комментировал все услышанное, внося эмоции в сухие доклады. Ламиль объяснял, какие красивые одежды были у монахов, когда они пели и танцевали, как Козлику и Лексу подарили цветочки, а ему нет. А то, что потом принесли несколько корзин, так это уже было неинтересно, хотелось именно тогда, когда не было… а вот в мячик новые мальчики играть не умели, а он их потом научил, и кормил тоже, совсем, как Пипи, и они теперь очень хорошо играют с ним в мячик, а еще рисуют цветочки на песке.