Саламандры

Затем к ним присоединились Претор с Огненными Змиями и Тсу'ган с несколькими воинами из своего отделения. Именно ветеран-сержант терминаторов нарушил недоверчивое молчание:

— Во имя Вулкана, что здесь произошло?

В голосе Огненного Змия сквозило едва сдерживаемое бешенство, когда он адресовал вопрос сначала к Фугису, затем — к Иагону.

Иагон лишь покачал головой. Фугис признался Претору, что знать не знает о столь гнусном событии и принялся оказывать помощь второму Саламандру.

— Я видел, как они… пробираются через дым. — Речь Иагона прерывалась мучительными паузами, когда Фугис прижигал жуткую рану. — Трое незаметно… подбирались к капитану, — продолжал он. — Когда я до них добрался, Н'келн был уже мертв. Я уложил двоих, когда у меня кончились патроны, и третий отрубил мне руку. Я прикончил его прикладом, но спасти капитана не успел… — Иагон затих, повесив голову.

Претор осмотрел болтер — приклад был залит кровью — и разбитую морду орка, валявшегося ближе остальных к раненому Саламандру. У двух других были болтерные раны, скользкие от крови тесаки почти вывалились из мясистых лап. Доспехи Иагона были забрызганы темно-алым.

Претор с мрачным видом медленно кивнул и повернулся спиной к печальной сцене. Он открыл канал связи на общей частоте и отдал приказ к всеобщему отступлению. К этому он прибавил лишь, что брат-капитан Н'келн выведен из строя и что он, Претор, берет командование операцией на себя.

Дак'ир узнал о смерти капитана Н'келна, сидя в отсеке-санктуарии «Огненной виверны». Когда черная весть в конце концов дошла до всех, в пассажирском отсеке десантно-штурмового корабля воцарилось подавленное настроение. Сначала Кадай, теперь Н'келн. Дак'ир задался вопросом: какая следующая беда ждет третью роту?

Они с Пириилом появились на поле боя в вихре молний и грохоте. Тошнотворный эффект телепортации быстро прошел, побледнев на фоне необъятно разрастающегося катаклизма, который готовился разрушить Скорию. «Громовой ястреб» уже опускался на землю неподалеку. Дак'ир вспомнил чувство легкой обиды, что ему не удалось сражаться рядом со своими боевыми братьями против орков до эвакуации. Но для самоанализа времени не было.

Погрузочная рампа «Огненной виверны» с лязгом откинулась, едва корабль коснулся земли. Дак'ир, Пириил и несколько других воинов поблизости поднялись на борт, не говоря ни слова. Несколько секунд спустя корабль был уже в воздухе и прокладывал путь над разоренной пепельной пустыней, которую неторопливо пожирал огонь.

Это было лишь короткое путешествие к «Гневу Вулкана». Пилот, брат Гекен, сообщил по вокс-связи в пассажирский отсек, что ударный крейсер находится в воздухе и готов унести их с этого обреченного мира.

Приглушенные возгласы одобрения послышались в ответ на эту новость, умеренные, однако, предыдущим сообщением Претора о случившемся с Н'келном и о том, что он принимает командование на себя. Вскоре от Саламандр, оставшихся внизу, поступили разрозненные слухи, утверждавшие, что капитан на самом деле мертв.

Уставившись в обзорный иллюминатор в борту бронированного корабля, еще не закрепив удерживающую раму, Дак'ир еще больше опечалился, когда увидел, как планета раскалывается на части. Он представил себе неподвижную фигуру брата Гравия, как лава вздымается и перекатывается через древнего Саламандра, погружая его в свои огненные недра. Весь мир горел; волны магмы походили на цунами, каскадами раскатываясь по расколотой поверхности Скории и превращая ее в желатиновое солнце.

Дак'ир отвернулся и обнаружил, что на него пристально смотрит Пириил. Остальные Саламандры склонили головы в память о Н'келне, но на лице библиария отражалось все что угодно, только не скорбь. Дак'ир догадался, что эпистолярий думает о том, что колдовство Нигилана должно было уничтожить сержанта Саламандр, но он лишь слегка пострадал. Это было невозможно. Именно тогда Дак'ир понял, что для него еще ничего не кончено и что по возвращении на Ноктюрн им предъявят все счета.

ЭПИЛОГ

— Не держи меня за дурака, капитан Виньяр… — Глубокий и гулкий голос магистра ордена Ту'Шана наполнил огромный зал Огненных Змиев на Прометее своей властностью и силой. Такое начало первой встречи не предвещало ничего хорошего.

Виньяр молчал и не двигался — весьма осмотрительное поведение для того, кто стоит в тронном зале другого ордена перед лицом его сеньора, после того как навязал одному из его погибших капитанов соглашение, которое тот за неимением иного выбора вынужден был соблюсти.

— Я знаю, что ты и твои воины следили за «Гневом Вулкана», — продолжал регент Прометея. — Иначе ты не услышал бы аварийный маяк и не откликнулся так своевременно, предлагая помощь, правда в обмен на снаряжение.