Салфур: Тайны Запретного Леса

Курт почесал щетинистый подбородок, огляделся по сторонам, дабы убедиться в недоброжелательности окружения, затем перевел взгляд на Дэра, который готов был выпрыгнуть из собственных, не по размеру сшитых, штанов, лишь бы его товарищ согласился на опасную авантюру, и недовольно ответил:

– Да, чтоб тебя, я согласен. Но если хоть одна живая душа узнает об этом, ты передашь привет этим детям в лучшем мире.

Дэрел улыбнулся. Телега накренилась набок, издав жалобный скрип, когда он соскакивал с нее. Затем снова подпрыгнула, освобождаясь от тяжкого груза – поднявшись, Курт последовал примеру товарища. Морось, словно стая диких комаров, летела в лица путникам, застилая их и без того неясные взоры, но на удивление острый слух подхватывал малейший шорох и скрип осиновых ветвей и пушистых брусничных кустарников, отчего по телу пробегала стая вмиг оживших колких мурашек.

Мужчины спешно подбежали к задку повозки, небрежно отмахиваясь от мелких, струящихся по морщинистым лицам, капель. В телеге бок о бок недвижимо восседали пять неясных фигур. У всех за спинами были связаны руки, каждому в рот был воткнут самодельный кляп, наскоро сделанный из старого тряпья.

– Думаю, нужно зажечь факел, слишком темно, – сказал Дэр, щурясь в ночном непроглядном мраке.

– Факел? Может, сразу разожжем костер? Ты точно хочешь нас угробить, идиот! Но, видит бог, я не дам тебе этого сделать, – Курт похлопал одного из сидящих по лицу и легонько кивнул в подтверждение своих мыслей: – Все еще без сознания, можно разгружать.

– Я возьму того низкого парнишку, если ты не против. Думаю, он, ну знаешь, полегче будет.

– Да бери ты кого хочешь, в самом деле! Только давай уже закончим с этим и отправимся обратно в Ардстро, – сказал Курт, взглянув на Дэра испепеляющим взглядом.

Если бы они не спешили, он давно поколотил бы надоедливого прохиндея, но Курту, к его огромному сожалению, приходилось терпеть постоянное нытье и заносчивость своего товарища по несчастью.

Мужчины взвалили на плечи ватные детские тела и зашагали в сторону крепкого ствола секвойи. Сделав еще пару ходок и прислонив все тела спинами к высокому пышному дереву, они туго связали их руки жесткой канатной веревкой. Затем Курт нагнулся над одной из фигур – это была белокурая девочка лет пятнадцати. Даже в лесном сумраке оставались легко различимыми ее большие нежно-розовые веки и длинные темно-каштановые ресницы. Девочка была абсолютно обворожительна. Еще по-детски невинна, но уже в полной мере женственна. Алые, словно гранаты, щеки обдувал порывистый ветер, отчего они розовели пуще прежнего. Курт, кряхтя и вздыхая себе под нос, кое-как уселся на сырую, омытую противным нескончаемым дождем, землю. Затем аккуратно взял бесчувственную девичью ручку в свои морщинистые шершавые ладони и наскоро прошептал молитву.

– Духи этого забытого Нанной места, я приближаюсь к вашему жилищу со смиренным почтением и жажду мира. Будьте же снисходительны к нашим скромным дарам. Примите жертвенные оболочки наших отпрысков и насладитесь их безвинными душами. Пусть невинная кровь смоет позорные распри и укрепит нашу добрую связь. Будьте вы благословенны и благословите же нашу землю и благословите же наш народ.

Дэр понимающе склонил круглую, как миндальная тыква, голову, будто осознавал значение необычной литургии и вторил ей. На самом же деле, пока Курт читал отходную, толстяк думал лишь о том, какой тропой, скорее всего, предстоит им убраться из лесной глуши и как скоро он сможет отведать фирменной похлебки Нулы из красной чечевицы и сладкого перца.

Курт спешно поцеловал белокурую девочку в маленький лобик, приподнялся с пропитанной влагой земли и, отряхнув заляпанные глиной и слякотней холщовые штаны, бесцветно произнес:

– Пора.

– Ты точно… ну… не хочешь ничего больше сказать? – спросил Дэр, стараясь изобразить на своем рябом лице смесь скорби и печали, пока его товарищ усаживался на телегу.

– Нет. Я уже попрощался с малышкой перед тем, как она уснула. Теперь хочу поскорее отсюда убраться, – угрюмое лицо Курта снова приняло беспристрастное выражение, а глубокие морщины, залегшие под глазами, слегка разгладились.

Дэр, подобно верной собаке, последовал за ним. Через несколько минут лошадь заржала и тронулась в путь. Телега растворилась в густом, как сметана, тумане.

Глава

2

– Эй, ты! Слышишь меня? Просыпайся! – в мрачные сны Брана сквозь тонкую паутину прорвался нежный, слегка надломленный голос.

– Ниса, я думаю, ты зря стараешься, – сказал еще один незнакомец. – Он, поди, уже ласты склеил. Мы на холодной земле пару часов точно просидели. У меня до сих пор зуб на зуб не попадает.

– Не говори глупостей, Фиц! Он всего лишь спит.

Бран почувствовал прикосновение маленькой теплой ручки, отчего по его продрогшему телу пробежала стая мурашек. «Нельзя открывать глаза, вдруг видение исчезнет», – подумал он и как следует зажмурился.

– Я же говорила, у него руки теплые. Значит, живой, – заключила незнакомка и аккуратно придвинулась к лицу Брана.