Салиха Султан. Борьба за жизнь (СИ)

На утро следующего дня, когда день был на удивление спокойным и солнечным, Салиха проснулась, чувствуя на груди теплое дыхание. Открыв глаза, она увидела, что возле нее, упершись носом в подбородок, мирно спит Джихангир. Она не помнила когда это ее сын пришел и лег возле нее, но рядом с ним, все плохие мысли проходили прочь. Поглаживая мальчика по голове, женщина вспоминала, как когда-то, живя еще в двадцать первом веке, когда ей было примерно столько же, как и сыну, она боялась грозу, и прибегала в комнату родителей, залазила под одеяло и крепко прижималась к своей маме, а с другой стороны, их обнимал отец. Эти воспоминания нахлынули на нее эмоции.

«За всеми этими интригами я и забыла о свои детях. О тех, кто больше всего нуждается во мне» — подумала девушка, не сумев сдержать одинокую слезу, которая пройдя по ее щеке, упала на лоб Джихангира.

— Мама? — открыл глаза мальчик. — Ты снова плачешь?

— Нет, сынок, не плачу. — вытирая след сказала та. — Ты когда пришел?

— Я проснулся ночью и увидел, что ты плачешь, а потом уснула. Я захотел поспать возле тебя.

— Спасибо, мой хороший что остался.

— А почему ты плакала?

— Не плакала, просто устала немного. — сев на кровати поудобней, я поправила сына рядом, и обняв его правой рукой, прижала к себе. — Акиде! Джеври! — позвала она служанок. — Приведите детей, и прикажите, чтобы нам накрыли здесь.

— Слушаюсь. — те поклонились и вышли, через несколько минут вернувшись с шехзаде и султаншами. Они все сидели на кровати и много разговаривали. В этот момент весь мир вокруг казался пустым, ведь они вместе, рядом.

POV Салиха.

Я, успокоившись возле детей, решила заняться своими делами, пока они были на уроках или младшие спали. Рассмотрела бумаги о доходах вакфа, о расходах на него, и о расходах на новую баню, которую стоят в Амасье.

— Госпожа… — сказала Джеври. — С Вашего разрешения, я отправлюсь в школу, проверю, забрали ли наших шехзаде и султанш их служанки.

— Я пойду с тобой. — отложив бумаги в сундук, закрыла его на замок. — Узнаю в учителя, как их успехи.

Выйдя из покоев, я направилась на уроки к детям, однако мой путь проходил через гарем, где я уже давно не разговаривала по душам, насколько это возможно с наложницами.

— Внимание!!! — крикнул ага. — Баш Хасеки Салиха Султан!!! — девушки быстро у меня на глазах выстроились в ряд, и смирно склонив головы, молча простояли. Я проходила мимо них, как вдруг услышала голос одной калфы.

— Мерьем, голову ниже. — это имя. Я остановилась и резко повернулась к калфе, стоящей возле девушек.

— Хм… — я подошла к ней. — И кто же здесь Мерьем? — спросила я, пока одна из наложниц не подала голос.

— Я. — тихим голосом прозвучало слово.

— Подними голову. — приказала я, дабы было поудобней рассмотреть ее лицо. Она и правда была достаточно красива, но уж больно остры черты ее лица, а с детства все знают, что такие черты представляют собой не самые лучшие черты характера.

— Откуда ты?

— Гречанка я. — она все так же не осмеливалась поднять взгляд. — Меня звали Олимпия.

— Олимпия. — скривившись переспросила я. — Это ты, Мерьем, была сегодня в покоях султана?

— Да, госпожа, я.

— Что же, Фахрие калфа! — позвала я главную казначею. — Сделайте все как полагается, отправьте ее в покои фавориток и присматривайте за ней. — я наклонилась к наложнице. — А то вдруг несчастье случиться, забеременеет еще… — я сделала так специально, чтобы она слышала. — Конкуренция большая, вдруг, ребенка потеряет, а там, и свою жизнь. — я выпрямилась, и хитро улыбнувшись, развернулась, дабы продолжить свой путь. Надеюсь, она все поняла. Кой не столь глупа.

«Три дня спустя»

Прошло три дня с того момента, как Селим впервые принял в своих покоях эту женщину, но с того самого момента, все эти ночи именно она проводит в его покоях, от чего мне все еще неспокойно на душе. После того случая, как Хюррем Султан подняла на меня руку, она не приходила чтобы навестить внуков, но и их к себе не звала, проводя все больше времени со своей фавориткой — Чичек, ведь именно ей она благоволит. Уже около месяца по моему приказу, в стакан молока, который пьет Валиде перед сном, подливают несколько капель одного лекарства, которое очень влияет на сердце. Дай аллах, и скоро, эта ведьма сляжет, и больше не поднимется, но пока, на мое огромное удивление, она позвала меня в свои покои, чтобы поговорить о чем-то.

— Внимание!!! — крикнул ага. — Баш Хасеки Салиха Султан!!! — наложницы повернулись ко мне лицом так и, оставшись на местах, где были до этого. Кто из них разговаривал, кто вышивал, но все встали ровно и, сложив руки поклонились.

— Девушки… — я хотела кое-что огласить, но вдруг, мой взгляд попал на одну из наложниц.

Она не встала, а продолжала сидеть, занимаясь своими делами. Я кивнула Зюмьлюту, чтобы тот поднял ее.

— Хатун, ты оглохла?! — крикнул евнух, и та повернула голову. — Хатун! — это оказалась Мерьем. Она неспешна встала и смотря на меня наглым взглядом, так же нагло улыбнулась. Евнух подошел к ней, и, взяв за руку, подвел ко мне. — Поклонись. — та, смотря на меня из-под лба, все-таки поклонилась.