Салтыков-Щедрин. Искусство сатиры

В сложном идейном содержании сказок Щедрина можно выделить четыре основные темы: 1) сатира на правительственные верхи самодержавия и на эксплуататорские классы, 2) обличение поведения и психологии обывательски настроенных кругов общества, 3) изображение жизни народных масс в царской России, 4) разоблачение морали собственников-хищников и пропаганда социалистического идеала и новой нравственности. Но, конечно, строгое тематическое разграничение щедринских сказок провести невозможно, и в этом нет надобности. Обычно одна и та же сказка наряду со своей главной темой затрагивает и другие. Так, почти в каждой сказке писатель касается жизни народа, противопоставляя ее жизни привилегированных слоев общества.

***

Словами и образами, полными гнева и едкого сарказма, Щедрин изобличает в сказках принципы эксплуататорского общества, практику, идеологию и политику господствующих классов — дворянства и буржуазии — и царского правительства. Резкостью сатиры, направленной непосредственно на правительственные верхи самодержавия, выделяются три сказки: «Медведь на воеводстве», «Орел-меценат» и «Богатырь».

Сказка «Медведь на воеводстве» написана на одну из самых основных и постоянных тем щедринского творчества. Она представляет собою острую политическую сатиру на правительственную систему самодержавия, служит ниспровержению монархического принципа государственного строя.

В этой сказке, издевательски высмеивающей царя, министров, губернаторов, заметны признаки памфлета на правительство Александра III. Личность последнего угадывается в образе безграмотного Льва, который «собственнолапно на Ословом докладе сбоку нацарапал: «не верю, штоп сей офицер храбр был; ибо это тот самый Топтыгин, который маво Любимова Чижика сиел!» (XVI, 86). Однако основной смысл сказки состоит в разоблачении не только невежественных, тупых и жестоких правителей эпохи свирепой реакции, но и монархии вообще как антинародной деспотической государственной формы.

Если первые двое Топтыгиных, жаждавших «блеска кровопролитий», ознаменовали свою деятельность разного рода злодействами, один — мелкими, «срамными», другой — крупными, «блестящими», то Топтыгин 3-й был умнее своих предшественников и отличался добродушным нравом. «Мало напакостишь — поднимут на смех; много напакостишь — на рогатину поднимут...» Так сказал он себе. И, прибыв в трущобу, он «прямо юркнул в берлогу, засунул лану в хайло и залег». Он ограничил свою деятельность только соблюдением «исстари заведенного порядка», довольствовался злодействами «натуральными». Однако и при воеводстве добродушного Топтыгина 3-го лес не изменил своей прежней физиономии. Так продолжалось многие годы. Наконец лопнуло терпение мужиков, и они расправились с Топтыгиным 2-м.

Индивидуальные различия в характерах воевод не меняли общего положения вещей, и злодеяния «заведенного порядка» продолжали совершаться своим чередом. Причина народных бедствий заключается, следовательно, не в злоупотреблении принципом власти, а в самом принципе самодержавной системы. Спасение не в замене злых Топтыгиных добрыми, а в устранении воевод Топтыгиных вообще, то есть в свержении самодержавия. Такова основная идея сказки.

Если в «Медведе на воеводстве» сатирик высмеивал административную практику самодержавия, то в сказке «Орел-меценат», написанной в том же 1884 году, — деятельность царизма на поприще просвещения. Тема «Орла-мецената» непосредственно соприкасается с содержанием второй части «Медведя на воеводстве», изображающей Топтыгина 2-го, который, прибыв на воеводство, рассчитывал сейчас же разорить типографию, спалить университет и академию. В отличие от Топтыгина 2-го, Орел-меценат решил заняться не искоренением, а водворением наук и искусств при дворе, учредить «золотой век» просвещения.

Заводя просвещенную дворню, орел так определял ее назначение: «Она меня утешать будет, а я ее в страхе держать стану. Вот и все!» Однако полного повиновения не было. Кое-кто из дворни осмеливался обучать грамоте самого Орла. Он ответил на это расправой и погромом. Вскоре от недавнего золотого века не осталось и следа. Основная идея сказки выражена в заключительных словах: «орлы для просвещения вредны». Щедрин заклеймил холопство в науке и искусстве, показал, что монархический строй враждебен подлинному просвещению и допускает последнее только в таких пределах и в таком виде, которые потребны для услаждения паразитических верхов.

Высмеяв в «Медведе на воеводстве» административные принципы, а в «Орле-меценате» — псевдопросветительскую практику самодержавия, в сказке «Богатырь» сатирик, своеобразно повторяя тему «Истории одного города», заклеймил презрением царизм, уподобляя его гниющему трупу мнимого великана[75].