Сальвадор Дали. Божественный и многоликий

Был он приятелем и Луиса Бунюэля, также любителя ночной жизни. Бунюэль был типичным упрямым арагонцем, причем эти провинциальные качества усугублялись его мужскими доблестями: он занимался боксом, греблей и другими видами спорта, был подтянутым красавцем и регулярно посещал лучшие публичные дома испанской столицы. Именно Пепин Бельо и познакомил Бунюэля с Дали, хотя Бунюэль в своих воспоминаниях говорит, что «открыл» Дали именно он. А сам художник пишет, что все-таки именно Пепин Бельо как-то однажды заглянул в оставленную открытой горничной дверь и увидел кубистические работы, о чем и рассказал другим своим приятелям…

Новичка взяли в оборот и стали таскать по злачным местам Мадрида — учили «кутить». В первый же поход в кафе под названием «Хрустальный замок» Дали напился через четверть часа (это с непривычки, а позже он будет равнодушен к алкоголю). Когда его эпатирующее одеяние и бакенбарды стали вызывать у посетителей соответствующую реакцию, друзья рьяно встали на его защиту. Особенно, как вспоминает Дали, «грозен был Бунюэль, известный задира и отчаянный драчун».

Но молодой художник тут же объявил своим новоявленным приятелям, что не хочет больше испытывать их терпение, да и терпение окружающих, поэтому принимает решение постричься и облачиться в цивильный костюм, чтобы не отличаться от своих друзей.

Этим он вызвал у них легкое разочарование. Им было приятно, что рядом с ними такая диковинка, эпатирующий публику эктравагантный субъект, — сами они были насквозь добропорядочные буржуа, плоть от плоти своих родителей, даже на такой невинный бунт их не хватало…

Но была и тайная причина, почему Дали предпочел постричься и купить себе приличный костюм. Он решил «привлечь внимание элегантных женщин». А элегантная женщина в ее идеальном воплощении описана Сальвадором Дали в его «Тайной жизни» так. Она не должна быть красавицей, в ней ощущается грань ее уродства. И если лицу элегантной женщины «красота ни к чему, зато руки и ноги должны быть безупречно красивы», а в фигуре главное — «крутые и поджарые» бедра; глаза, разумеется, умные, а «в очертаниях рта элегантной женщины должна сквозить отчужденность, высокомерная и печальная… Нос? У элегантных женщин не бывает носов! Это привилегия красавиц… Элегантная женщина строга и не сентиментальна, и душа ее оттаивает лишь в любви, а любит она сурово, отважно, изысканно и жадно…»

Вот такую женщину отправился однажды искать уже постриженный и облаченный в цивильный костюм Дали в кабаре «Флорида», но, увы, ни одна из посетительниц не подошла под описанные определения.

Пять лет спустя он встретится в Кадакесе со своим идеалом, эталоном элегантной женщины по имени Гала Элюар… А впрочем… Книга «Тайная жизнь», которую мы только что цитировали, написана Дали в Америке в 1940 году, когда он был уже женат на Гале, поэтому вполне вероятно, что параметры элегантной женщины списаны с уже готового, под боком, образца.

Лидером развлекавшихся в ночном Мадриде студентов был Бунюэль. Будущий великий режиссер, когда был студентом, никак не мог определиться с выбором профессии. Сначала он поступил на сельскохозяйственный факультет Мадридского университета, потом перевелся на инженерный, затем год учился на факультете естественных наук, где изучал насекомых, преодолевая отвращение к паукам. А закончил учебу в университете на историческом факультете. Он был в душе анархистом, его грызли амбиции, и в ночной столице Бунюэля интересовали не только развлечения как таковые — с выпивкой, разговорами и девочками; он искал единомышленников, жаждал общения с такими же бунтарями, охотниками до новизны. Он без колебаний вступил в группу «Ультра», куда входил мадридский писатель Рамен Гомес де ла Серна, а также Хорхе Луис Борхес, будущий Нобелевский лауреат, и его сестра, художница. Они просто с ума сходили по новым французским течениям, верили в прогресс, преклонялись перед его победами — автомобилями, самолетами, кинематографом, телеграфом и так далее. Отголоски футуризма и дадаизма будоражили их, и они обменивались новыми книгами и журналами, читали друг другу свои стихи и статьи, без конца спорили. Словом, знамя бунтующей молодости рьяно и радостно развевалось в их нетрезвых головах.

Для нашего героя, как ни скептически и с изрядной долей юмора он не описывал бы впоследствии в своих книгах время учебы в Мадриде, это было своеобразным крещением, посвящением в то, чем он будет жить дальше, тем, что определит его творческую судьбу.

Написанная в то время на бумаге акварелью и чернилами работа «Грезы ночных прогулок» очень точно отражает эмоциональное напряжение и страстный интерес юноши к новому романтическому времяпрепровождению в обществе друзей, с тайными сердечными волнениями и интригами, жгущими душу и сердце наблюдениями за жизнью большого города с его влекущими пороками продажной любви и тем чувством свинцового тупого одиночества, от которого и бегут обитатели мегаполиса в полную тайн и разочарований Ночь…