Сальвадор Дали

Бретону очень хотелось иметь «отцов» и «предшественников»: так, в начале шестой песни Мальдорора есть одна фраза, из которой все и проистекает: «Прекрасный как случайная встреча зонтика со швейной машинкой на прозекторском столе». Сюрреалистический предмет явится на свет в результате случайных встреч, ассоциаций и ассамбляжей[420]. Сюрреалистический предмет — это «коллаж» с брешью, через которую прорывается все «сюрреальное» и удивительное.

С короткими замыканиями то тут, то там.

Не забудем также и про Рембо, правда, в этот период он по странному стечению обстоятельств оказался в Чистилище. Вспомните: «Я любил идиотские рисунки над дверями, балаганные картинки, вывески, народное творчество». Итак, отвернувшись от живописи в том виде, в каком она представлена в галереях и музеях, сюрреалисты обратили свои взоры на всякий хлам, предпочли предметы «дурного вкуса», повседневного использования. «Случайно найденный предмет — это сюрреалистический предмет № 1», — говорил даже Бретон и приводил примеры: корневища причудливой формы; обычные предметы, искореженные в автокатастрофе, и т. д.

Случайным находкам предпочтение перед созданным специально! Главное — новый взгляд. Потом многие художники вспомнят об этом, в частности Энс и Вийгле, а также другие «новые реалисты»[421]. Что же такое случайная находка? «С ней одной нам дано познать чудесный привкус желания», — выдает Бретон в «Безумной любви» и добавляет: «Лишь она одна способна раздвинуть границы вселенной, вернуть ей хотя бы частично ее загадочность, раскрыть ее подспудные способности творить чудеса, безграничную потребность в которых испытывает наша душа. Впрочем, наша повседневная жизнь изобилует подобными открытиями, пусть совсем незначительными, смысл которых мы порой не в состоянии сразу постичь».

В 1927 году во «Вступлении к речи о том, как мало значит реальность» Бретон поведал о книге, которая ему приснилась и которую он, к своему сожалению, не обнаружил рядом с собой при пробуждении. У этой книги вместо задней обложки — «деревянный гном с седой бородой, подстриженной на манер ассирийцев и достающей до самого пола». Страницы книги из «грубой черной шерсти». Далее Бретон писал: «Я хотел бы запустить в обращение несколько предметов такого же порядка, судьба которых кажется мне в высшей степени проблемной и полной волнений». Главной целью хождения подобных предметов, по его мнению, является дискредитация реальной ценности вещей. В другом месте он выразил пожелание, чтобы пертурбация и деформация превратились в «живое и непрерывное внесение поправок в закон».

У Дали с Бретоном полное единодушие в этом вопросе.

Вариация на ту же тему: Элюар, со своей стороны, считал, что сюрреалистический предмет вполне способен стать основой того, что он называл «физикой поэзии», а также дополнительным «средством защиты» в борьбе с предметами повседневного обихода и с их обычным применением. Обычное применение предметов, по его мнению, совершенно не соответствовало их высокому предназначению. А посему необходимо было создать такие условия, которые стимулировали бы их перевоплощение.

Сюрреалистические предметы, по мысли Бретона, должны были стать «мощнейшими источниками воздействия» на людей. Ведь они — своего рода «медиумы», которые «передают послания свыше» и отличаются от обычных предметов тем, что «изменили свое предназначение».

«Пиджак-афродизиак» Дали, увешанный рюмками с мятным ликером, который якобы обладает свойством возбуждать чувственность, вместе со многими другими подобными вещами был уничтожен в 1936 году. «Пиджак может точнее любых паранойя-критических расчетов на основе числовых комбинаций и игр оценить состояние надевшего его человека, исходя единственно из степени наполненности рюмок, — утверждал Дали. — Миф о святом Себастьяне являет нам сходный случай: боль святого мученика можно объективно оценить и измерить по числу и расположению стрел; боль Себастьяна также поддается измерению». «Пиджак-афродизиак» занял свое место среди «заставляющих думать механизмов». Его можно было, по мнению Дали, надевать «на ночные прогулки по городу на очень мощных автомобилях, передвигающихся крайне медленно (чтобы не расплескать содержимое рюмок), причем ночь должна быть очень тихой, а состояние души абсолютно спокойным».

1936 год был отмечен также появлением «Венеры Милосской с ящиками», задуманной Дали и выполненной Дюшаном — да, Дюшаном! — с ящиками на месте груди, верхней части живота, пупка и коленей, а также с пуховками или помпонами. Этот «предмет» был отлит из бронзы, а сверху покрыт гипсом. Чтобы понять это, нужно было приподнять его: на самом деле он весил много больше, чем можно было предположить по его внешнему виду. 1936-й — это еще и год создания знаменитого произведения Дали под названием «Мае West lips sopha», то есть дивана, повторяющего форму губ Мэй Уэст[422], истоки которого следует искать в одной из картин Дали 1934 года.