Сальватор

Броканта, понимавшая, как и положено колдунье, все языки, едва заслышав мало-мальски грубое слово, спешила вмешаться, в зависимости от степени ругательства, либо с многохвостой плеткой, либо с веником в руках. Плетка была ее волшебной палочкой, а веник - трезубцем Нептуна! Можно с уверенностью утверждать, что Броканта не знала, что означали слова: "Quos ego!" ["Я вас!" (Латин )], но собаки сейчас же переводили эту угрозу как: "У-у, жульё!" И каждая из них, поджав хвост, убиралась в свою конуру и не сразу осмеливалась высунуть нос или выглянуть из бочки.

Правда, борзая стонала, пудель скулил, бульдог ворчал, но нетерпеливые шаги, отдававшиеся на паркетном полу, и страшные слова: "Да уйметесь вы когда-нибудь?!" - заставляли всю собачью компанию замереть. И все умолкали, забившись по своим бочкам, тогда как подлый Бабилас нахально усаживался посреди комнаты, а иногда его бесстыдство простиралось до того, что он прохаживался мимо бочек, проверяя, все ли бунтари заключены в тюрьму.

Такие ухватки Бабиласа, день ото дня становившиеся все более вызывающими, в конце концов, как вы понимаете, показались совершенно невыносимыми всей собачьей республике; собаки не раз решали, воспользовавшись отсутствием Броканты, задать мэтру Бабиласу хороший урок, но случай всегда приходит на выручку тиранам и хлыщам: в ту самую минуту, как готов был вспыхнуть мятеж, Броканта, подобно античной богине зла, появлялась вдруг с веником или плеткой в руке и разводила незадачливых заговорщиков по конурам.

Что делать в столь невеселом положении, как избавиться от деспотичной власти, если у нее на вооружении веник и плетка?

Свора стала думать. Борзая предложила эмигрировать, покинуть родную землю, бежать из отечества в поисках более гостеприимных берегов, бульдог вызвался придушить Бабиласа, но, признаться, мысль о собачьем братоубийстве претила всей компании.

- Постараемся избежать кровопролития! - предложил спаниель, известный своей мягкостью.

Его поддержала старая испанская ищейка, всегда бывшая с ним одного мнения и так к нему привязавшаяся, что зачастую делила с ним одну конуру.

Ни одно из решительных средств не удовлетворило благородных псов, и было решено не замышлять против Бабиласа заговоров, а окружить его презрением. Его стали бойкотировать, как говорят в римских коллежах, подвергли его карантину, как говорят в коллежах французских; его сторонились, с ним не разговаривали, его не видели в упор, наконец, как поэтично говорится в опере "Фаворитка":

Остался он один с бесчестием своим!

Что сделал Бабилас? Вместо того чтобы раскаяться, он, ослепленный безрассудной любовью Броканты, умудрился еще пуще мистифицировать своих товарищей; днем он их облаивал, ночью безжалостно нарушал их сон - словом, уверенный в поддержке своей хозяйки, Бабилас превратил их жизнь в ад.

Если было жарко и Броканта открывала окно, чтобы впустить свежего воздуху, Бабилас начинал жалобно прыгать и дрожать всеми членами, словно в двадцатипятиградусный мороз.

Если окно было, напротив, закрыто, а за окном шел дождь, снег или трещал мороз, Бабилас жаловался на духоту, печка его беспокоила: он задирал возле печки лапу и, насколько это было в его силах, пытался потушить огонь. Броканта думала, что ему жарко; опасаясь, как бы не заболел ее любимец, гасила огонь и распахивала окно, пусть даже другие собаки дрожали от такого же лютого мороза, какой бывает в Москве.

Короче говоря, этот негодяй Бабилас превратился в домашнего демона! Никому он был не нужен, у всех вызывал неприязнь, и тем не менее - поди-ка объясни этот факт! - несмотря на скопище пороков, а может быть и благодаря им, он был любим Брокантой!

Хотя весна 1827 года была ничуть не жарче весны года 1857-го, Бабилас то по злобе, то из нужды, то по другой причине раз двадцать заставлял хозяйку открывать окно. И вот, высунув в окно нос - как помнят читатели, комната находилась в первом этаже, - Бабилас издали заприметил молодую черноглазую рыженькую собачку с жемчужными зубками и коралловыми губками как известно, существует два вида кораллов: красный и розовый, и последний гораздо дороже первого.

Красивая походка этой юной особы, чей клык еще оставлял отметину в виде геральдической лилии, а также горящий взор, гибкая талия, небольшая лапка - все обаяние ее личности заставили Бабиласа задрожать, и он закричал на своем собачьем языке:

- До чего хороша собачка!

На его крик - так бывает, когда стоящий у окна курильщик восклицает: "До чего хороша дамочка!" - и все посетители клуба, играющие в вист, читающие газету, пьющие кофе, поедающие мороженое, потягивающие из рюмочки, бегут наперегонки, - на его крик, как мы сказали, все собаки, сидевшие, стоявшие, лежавшие в комнате, бросились к окну полюбоваться красоткой вместе с Бабиласом; однако тот обернулся, оскалил зубы, зарычал, и все собаки, в том числе бульдог и ньюфаундленд, способные разделаться с Бабиласом одним махом, вернулись к своим занятиям.