Сам без оружия

— Вы подозреваете этого… художника?

— Возможно, он сотрудник русской контрразведки. Тогда понятно его пребывание здесь. Русские думают, что у нас есть и другие документы.

— Он работает в одиночку?

— Его помощники могут быть в поезде. — Идзуми отошел от окна, присел за стол, на котором стояли чайник, чашки, вазочки с сахаром, медом. — Однако Скорин может и не иметь отношения к контрразведке. Мы в меру сил наблюдали за ним, он действительно состоит в съемочной группе, рисует, у него роман с одной актрисой. Я думаю, его надо проверить.

— Как?

— Допросить.

Такеда обернулся на Идзуми, удивленно вскинул брови:

— Вы хотите захватить русского офицера? Здесь? Но это… это конфликт, в котором мы выступим виновной стороной!

Идзуми позволил себе легкую усмешку, прикрыв ее коротким поклоном, и подумал, что консул, при всех его достоинствах как дипломата, все же мало что смыслит в делах разведки. Тонкости работы тайной службы недоступны его пониманию.

— У вас наверняка есть выходы на местный уголовный контингент. Я знаю, нелегальные агенты наладили такие связи.

— Видимо, да. Я не касался этого.

— Мы попросим уголовников захватить Скорина и допросить. Если он офицер — мы тут же поймем. Если нет… возможно, просто купим у него документы.

— А если он не отдаст?

— В любом случае мы будем в стороне, — видя, что консул не понимает, Идзуми пояснил: — Нам надо понять, у кого сейчас украденные документы. И есть ли возможность вернуть их. Поймите, Тоширо-сан, нам надо точно знать, что мы имеем на руках, до того, как на связь выйдет «партнер».

— А он выйдет?

— Должен. Ему еще что-то надо от нас помимо золота. И он заинтересован в передаче нам второй части документов. Так вот, к этому времени мы должны быть уверены, стоит ли торговаться за вторую часть или нет.

— А если русские следят за вами?

— Следят точно. Диверсия предотвращена, Касуми пропал, а русские об этом молчат. Почему? Не хотят конфликтовать с нами? Или ведут игру?

Такеда пожал плечами.

— Я должен довести дело до конца, раз оно поручено мне. И я считаю, что игра не закончена.

— Русские наши союзники, — заметил Такеда.

— Союзники не строят планов войны против друзей. И не заключают сепаратных соглашений с врагом. Как это ни покажется странным, получение нами документов на пользу русскому императору. Мы спасаем его от позора предательства и от новой войны с союзником.

Такеда кивнул, признавая правоту собеседника. Он хотел что-то сказать, но тут открылась дверь и вошел сотрудник консульства.

— Такеда-сан, пришло извещение из русской полиции. Тело Касуми найдено и опознано. Он погиб, выпав из вагона в тоннеле. Вот телеграмма.

Сотрудник шагнул вперед и протянул консулу бланк.

…— Документы в консульстве. И их оттуда не вынесут до отправки парохода. Значит, перехват возможен только по пути в порт.

— В авто будут консул и охрана. Поедут с флагами, да еще попросят полицию сопроводить. На такую колонну глупо нападать.

— И по дороге ничего не сделать. Мертвый вариант.

— Остается консульство. Незаметно проникнуть, осмотреть. Желательно ночью. Найти сейф, тихонько вскрыть.

— А охрана?

— Ночью? Только внешняя. В жилую часть не полезем. Но без плана здания не обойтись.

— В управлении градоначальника есть план. Хотя японцы могли и достроить что-то.

— Разведаем. Правда, сейф тихо не вскроешь, тут спец нужен.

— А наш героический поручик на что? Сработает как надо!

— Об одном господа забыли. Как мы проберемся в консульство? Здание за оградой, охраняется. Двор просматривается со всех сторон. А у нас костюмов-невидимок нет. И деревьями не прикинемся. А?

— Проблема… будем думать.

— А когда будете думать, вспомните о том, что мы тут все делаем?

— Не понял?

— Эх, господа! И куда же вы без женщин?! Для чего мы притащили с собой целую съемочную группу? Для чего меня Зинштейн избрал своей Музой и зачем он строчил свой сценарий? Фильм! Снимать мы можем когда угодно и где угодно. В том числе и у консульства. Наш Сереженька…

— Твой Сереженька!

— Вы моветон, ротмистр! Наш! Сереженька! Как-то впечатлил господина капитана своими талантами на поприще звуковых эффектов! Пусть повторит это еще раз или два. Под окнами консульства. Под шумок вы и проникнете внутрь здания. А?

— Диана, ты умница! Нет, ты гений! Ты прелесть! Господин капитан, с вашего разрешения я запечатлю на деснице несравненной Дианы Генриховны братский поцелуй!

— Угостили бы даму шампанским, ротмистр. Вместо того чтобы целовать перчатки.

— Для вас, Диана, что угодно! И немедленно!

Совещание прошло как игра в пинг-понг. Только вместо шарика перебрасывались фразами. Вышло с задором, с юморком. И продуктивно. Да и выбор-то у группы был невелик. Брать документы при нападении на кортеж или попробовать незаметно проникнуть в консульство. Тоже не идеал, однако иного пути не было.

Но столь простое и легкое решение наводило на нерадостные мысли.

— Если мы так быстро сообразили, как быть, то и японцы могут просчитать это вариант! — вполне резонно заметил Гоглидзе, разливая по бокалам шампанское. — И будут нас ждать.