Сам себе клан (СИ)

Не то, чтобы ему было особенно интересно, на самом-то деле. Но он все равно задал этот вопрос, зная, что тот окажется неприятным для собеседника. Не все же этому пожилому аристократу над Ломтевым потешаться.

И он угадал.

Старый князь тут же сделался серьезен.

– Я проиграл дуэль, – сказал он. – Лишился силы, лишился власти, лишился поддержки семьи, и меня заперли в этой тюрьме. Таков удел проигравших.

– Камера довольно роскошная, – заметил Ломтев.

– Этим я обязан только личной дружбе с императором, – сказал старый князь. – И тем редким моментам, когда он обо мне вспоминает. Негоже будет, если он захочет меня проведать, а я гнию в каком-нибудь сыром подвале.

– И давно ты здесь?

– Полтора года, – сказал старый князь. – Или два. Когда тебе постоянно вводят снотворное, сложно следить за ходом времени. Со временем ты и сам это поймешь.

– Нет, – Ломтев покачал головой. – У меня столько времени нет.

– Ты все еще не понимаешь, – сказал старый князь. – Из этого заведения есть только один выход. Новодевичье кладбище и фамильный склеп.

– Посмотрим, – сказал Ломтев.

– Не на что тут смотреть, – заявил старый князь. – К тебе гости.

Ломтев уже и сам слышал шаги. Щелкнул замок, открылась дверь, на пороге объявился удивленный Иван.

– Уже проснулись, ваша светлость?

Он снова прятал руки за спиной, эдакий застенчивый отравитель.

Ломтев резко развернулся к нему.

– Пошел вон, – прошипел он, и увидел, как простодушное лицо санитара вытягивается от изумления.

Ломтев не успел привыкнуть к своему новому телу и забыл, что оно парализовано. Просто из головы вылетело.

Поэтому, гоня денщика прочь, для большей убедительности он развернулся и сел на кровати, спустив ноги на пол.

Совершенно машинально, как будто так и должно было быть.

Ивана как ветром сдуло. Наверное, за подмогой побежал, мрачно подумал Ломтев и перевел взгляд на старого князя.

Тот тоже выглядел удивленным.

– У меня не осталось силы, – повторил он. – Но, может быть, ты принес с собой свою.

Глава 6

Ломтев не стал задумываться над вопросом, что это было. Сила, магия, жизненная энергия ци или просто внезапное чудо. Работает и работает, надо пользоваться, пока при памяти.

Он оттолкнулся от кровати обеими руками и встал на ноги. Его шатало, держать равновесие удавалось с трудом, но он все же стоял.

Обладая парализованным полтора года назад телом.

Старый князь начал аплодировать, сидя в кресле. А потом указал рукой на шкаф.

Ломтев кое-как доковылял туда, распахнул тяжелые дверцы и сразу же понял, куда указывал старый князь. В углу шкафа, прислоненная к задней стенке, стояла трость.

Тяжелая трость, явно из каких-то ценных пород дерева, с массивным набалдашником, стилизованным под конскую голову. Ломтев взял трость, и стоять стало гораздо легче.

– Под рукоятью секретный механизм, – подсказал старый князь. – Нащупал рычажок?

– Нащупал, – сказал Ломтев, упираясь в него пальцем.

– Нажми, и ты получишь двадцать сантиметров острой закаленной стали, – сказал старый князь. – Никогда заранее не знаешь, в какой момент тебе могут пригодиться двадцать сантиметров острой закаленной стали, так что лучше всегда носить их с собой.

Вот они, суровые пенсионерские разборки, подумал Ломтев. Нашим бы такое, очереди на почте стали бы куда короче…

– Почему ты мне помогаешь? – спросил он.

– Просто хочу посмотреть, что из этого выйдет, – пожал плечами старый князь.

Дедушка старенький, дедушке все равно. Дедушка хочет развлечений. Хлеб ему уже не нужен, а вот от зрелища от не откажется.

Когда Иван опять вернулся не один, а в сопровождении доктора Горчакова, Ломтев уже стоял посреди комнаты, опираясь на трость. При виде такой картины медперсонал на время оцепенел. Лица у обоих были удивленные, но читалось на них и что-то еще.

Страх?

– Вы должны немедленно вернуться в постель, – заявил доктор Горчаков, первым обретая дар речи. – В вашем положении…

– Я должен только императору и, возможно, немного казне, – заявил Ломтев, понятия не имея, как тут обстоят дела с налоговой системой. – И отныне вы не будете говорить мне, что делать. Я вам буду говорить. Ты, – он ткнул концом трости в сторону Ивана. – Принесешь мне нормальной еды. И кофе. А ты, – он указал на доктора. – Свяжешься с моим сыном и скажешь, что я хочу с ним поговорить. Лично.

– Я рад видеть, что у вас небольшая ремиссия, – заявил доктор Горчаков, отнюдь не порываясь бежать и исполнять ломтевское распоряжение. – Но я боюсь, что вы неправильно оцениваете ситуацию…

– Побольше уважения! – рявкнул Ломтев.

– Я прошу вас, вернитесь в постель, ваша светлость.

– Нет, – сказал Ломтев. – Мне кажется, что это вы неправильно оцениваете ситуацию. Трагически неправильно.

– Иван! – скомандовал Горчаков.

Санитар сделал шаг вперед.

Ломтев оценил разделяющее их расстояние, чуть отвел руку назад и наставил трость на Ивана. Едва тот сделал следующий шаг, как Ломтев привел в действие секретный механизм, и в грудь санитара уперлись двадцать сантиметров острой закаленной стали.